Ангел, автор и другие. Беседы за чаем. Наблюдения Генри (сборник). Джером К. Джером

, становился мельче, а потом и вовсе растаял в дымке. Лондон запомнился длинной вереницей фонарей на набережной. Еще немного, и от города осталось лишь слабое сияние. Именно в этот момент странного путешествия за спиной внезапно послышались ровные, неторопливые взмахи крыльев.

      Я обернулся. Следом летел ангел, отмечающий добрые дела и грехи. Выглядел он утомленным, должно быть, устал от трудов.

      – Да, – грустно заметил он. – Рождество – нелегкое время.

      – Еще бы! – воскликнул я. – Удивительно, как вы вообще справляетесь. Видите ли, в эти дни всех нас – и мужчин, и женщин – неожиданно осеняет щедрость. Восхитительное чувство, скажу я вам.

      – Остается только позавидовать, – согласился он.

      – Как только открываются предпраздничные базары, сразу начинают чесаться руки, – признался я. – Одни сентиментальные картинки чего стоят! Прелестная девчушка в пушистой шубке нежными ручонками протягивает сандвич продрогшему нищему. Добродушный розовощекий сквайр одаривает рождественским пудингом благодарных деревенских жителей. Сразу хочется пойти и самому сделать что-нибудь хорошее.

      – И так происходит не только со мной, – продолжал я. – Меньше всего хотелось бы, чтобы у вас создалось впечатление, будто кроме меня щедрых людей в мире не существует. Главное достоинство Рождества в том и заключается, что все вокруг добреют на глазах. Какие искренние чувства мы расточаем! Какие возвышенные поступки совершаем! С предрождественских дней и почти до конца января! Должно быть, каждое благое начинание доставляет вам глубокое удовлетворение.

      – Да, – подтвердил он. – Бескорыстные порывы чрезвычайно радуют.

      – И не только вас – нам самим они тоже приносят немало приятных минут, – заметил я. – Признаюсь, люблю вспоминать собственные добрые дела. Даже подумываю завести дневник и регулярно записывать достойные внимания события. Представляете, как полезно будет почитать детям?

      Идея показалась ему вполне разумной.

      – Должно быть, в вашей книге, – я показал на толстый том у него в руках, – собраны добрые поступки, совершенные смертными за последние шесть недель?

      Фолиант выглядел весьма внушительно.

      – Да, – ответил он. – Здесь подробно записано все хорошее, что успели сделать люди.

      Автор рассказывает о своих благодеяниях

      Не желая прерывать беседу, я полетел рядом. Не то чтобы добросовестность и тщание ангела вызывали сомнение, но зачем же упускать приятную возможность поговорить о себе?

      – Пять шиллингов, внесенные в открытый «Дейли телеграф» фонд в поддержку безработных, считаются? – с трепетом поинтересовался я.

      – Да, – успокоил он. – Сумма уже учтена.

      – Вообще-то, если хорошо посчитать, получится целых десять шиллингов, – добавил я. – Просто в первый раз мою фамилию неправильно записали.

      Он ответил, что оба взноса вошли в реестр.

      – А еще я участвовал в четырех благотворительных ужинах, – напомнил я. – Правда, забыл, на какие именно цели собирались средства: по утрам голова отказывалась работать. Шампанское всегда дурно на меня влияет. Но, понимаете ли, если не заказать бутылку шампанского, то все вокруг подумают, что вы не в состоянии позволить себе лишние расходы. Не то чтобы я не любил игристые вина. Все дело в печени. Если выпить больше…

      Он перебил, заверив, что ужины не прошли незамеченными.

      – На прошлой неделе подписал для благотворительного базара несколько своих фотографий.

      Он сказал, что помнит и об этом.

      – Участвовал и в обычных балах. Дважды. Должен признаться, что не слишком увлекаюсь танцами, но всегда готов поддержать компанию и сыграть партию-другую в бридж. Даже на маскарад ходил, в костюме сэра Уолтера Рэли. Далеко не все джентльмены осмеливаются надеть бриджи и продемонстрировать обтянутые чулками ноги. Но если отсутствуют противопоказания, то почему бы и нет? Нечасто выпадет возможность предстать в самом выгодном свете.

      Он заверил, что все три светских события заняли в перечне подобающее место и получили достойную оценку.

      – Не сомневаюсь, что вам запомнилось, как на позапрошлой неделе я исполнил роль Толбота Чампни в «Наших парнях» на вечере в пользу фонда поддержки бедных викариев, – заметил я. – Не знаю, видели ли вы заметку в «Морнинг пост», но…

      Он снова перебил, раздраженно заявив, что комментарий «Морнинг пост», каким бы ни оказался, остается целиком на совести критика, а ко мне не имеет ни малейшего отношения.

      – Конечно, – согласился я. – Между нами говоря, не думаю, что фонд получил значительную сумму. Накладные расходы, с учетом закусок и прочего, как правило, забирают немалую долю. Но вот мой Толбот Чампни наверняка всем понравился.

      Он ответил, что присутствовал на спектакле и уже представил начальству собственный отчет.

      Я счел необходимым напомнить о четырех билетах на благотворительное представление в Альберт-Холле, сбор от которого пошел на поддержку британцев, попавших в