Эхо поющих песков. Анна Кроу

авни не давали солнечным лучам проникать в комнату, но все же полной темноты не было. Зато отчетливо ощущалось что-то странное. Неправильное.

      Страшное.

      Нет, наверное, все-таки приснилось. Да и сидящая в углу на узком диванчике няня дремала, уронив подбородок на грудь и едва слышно похрапывая.

      Шумно переведя дыхание, девочка откинулась на шелковую подушку, приятно холодящую кожу. Чтобы с новым порывом ветра вскочить и, запутавшись в подоле длинной рубашки, едва не упасть с высокой кровати.

      – Нянюшка, беда!

      От крика девочки дородная женщина в пестром платье мгновенно проснулась и бросилась к постели. Из-за двери прибежали ещё две, словно срисованные с первой. Густо нарумяненные щеки и подведенные черным глаза, темные волосы, забранные в косы с обилием разноцветных лент и драгоценных заколок. Пышные складки придворных платьев из многочисленных слоев ткани. Они всегда напоминали Тамиле кукол с фарфоровыми лицами и до нелепости яркими нарядами.

      Заохали, запричитали, всплескивая руками и стараясь успокоить плачущую принцессу. Ни веселая песенка, ни сладости, ни обещания любимых игр не помогали. Девочка продолжала всхлипывать, растирая слезы по лицу.

      – Папа… Папочка!

      Добиться чего-то более понятного не получилось. Придворный лекарь, спешно вызванный встревоженной свитой, только покачал головой и посоветовал не пугать ребенка перед сном страшными сказками. Потом потребовал стакан воды, в которую капнул из пузырька. Тягучая жидкость нехотя растворилась, оставив в воздухе приторный запах, от которого зудело в носу.

      С трудом уложив ставшую вялой, но такую же печальную девочку, придворные разошлись, только няня тихо пела, поглаживая густые черные пряди. Она ещё не знала, что спустя несколько часов примчится на взмыленном коне посланник. Как не знала о потоках грязи и камней, обрушившихся ночью на горный перевал. Он смел не только неосторожных путников, но и одну из самых неприступных крепостей, оплот лучших стражей границы. То, перед чем пасовали вражеские воины, оказалось легко разрушено силой разгневанной природы. Принц Калеб, сын и гордость правящего рода, как раз достигший возраста, достаточного для поступления на службу, должен был принести присягу на грядущем закате. Те же слова в том же месте до него произносили отец, дед, прадед и ещё несколько поколений правителей. И сам Калеб, и его отец, король Алек, с нетерпением ждали, когда принц станет не просто юным воином, а сделает ещё один шаг по дороге признания официальным наследником трона. Нетерпение было столь сильно, что они решили поторопиться и прибыть в крепость на день раньше…

      Няня пела колыбельную и гладила волосы девочки, не зная, что это уже не просто спящий ребенок, а королева Гарета – великого государства у подножия Темного хребта, последней преграды на пути песков Великой Пустыни.

      Королева, которой едва минуло пять лет.

      Глава 1

      Пятнадцать лет спустя

      Звук шагов то приближался, то удалялся, и только это помогало ориентироваться в пространстве. Алое зарево под веками слепило, лишь ненадолго давая рассмотреть собравшихся. Два десятка опытных царедворцев и она – никому не выгодная и, по сути, абсолютно бесполезная правительница.

      Каждого из них она знала едва ли не с рождения. С момента коронации так уж точно.

      Как и этот зал – богато украшенный и совершенно безликий. Ведь в нём не проходили официальные приемы, не велись переговоры с представителями других держав, он не был призван поражать и угнетать великолепием. Нет, просто комната, в которой раз в несколько дней собирается верхушка государства. Просто комната, всецело магически защищенная от прослушивания, просматривания, пронюхивания и ещё Богиня ведает чего.

      – Засуха в западных провинциях продолжается, велика вероятность, что часть урожая погибнет.

      Голос главного в Совете прозвучал совсем рядом, отчего она едва не вздрогнула, но смогла сдержаться. Не стоит так отвлекаться во время обсуждения экономических вопросов. Часть того самого урожая уже пропала, только не от засухи, а в хранилищах наместника западных провинций. Королева сохранила отсутствующее выражение лица, не дав губам изогнуться в горькой усмешке.

      Министры и советники зашептались, создавая ровный и почти убаюкивающий фон. Если бы ещё обод короны так не давил на виски… Изящная и с виду почти невесомая, она каленым железом стиснула голову, будто прожигая кожу и сжимая череп. От боли на языке разливался соленый привкус, такой знакомый и ненавистный.

      С того дня, как королеву отравили, прошло уже почти два года, но исцелить её никто так и не смог. Яд медленно, очень медленно подбирался к сердцу, ледяным дыханием сковывая пальцы и губы. Добела вымораживая кожу нежного лица, давно стерев со щек даже призрак румянца. Разве что волосы остались все такими же черными и густыми, единственная радость, оставшаяся от постепенно исчезающей девичьей красоты. Даже глаза, темно-карие, бархатные, выцвели до янтарного. Как у дикой степной кошки, осторожной и очень опасной, убивающей жертву одним движением мощных челюстей. В отличие от кошки, королева