Курьер. Алексей Евтушенко

– две недели, – говорит шеф, пристально глядя мне в глаза. – И ни часом больше.

      – Одну минуту, – спрашиваю, – к чему такая спешка? Если мне не изменяет память, кто-то обещал мне отпуск. Как раз через две недели. Так, может, я лучше на обратном пути…

      – Извини, – с фальшивым сожалением вздыхает шеф, – не получится. Как раз через две недели созреет важный груз на Лируллу. Так что, сам понимаешь…

      – Можно подумать, – с не менее фальшивой обидой бормочу я, – что, кроме меня, у нас и курьеров не осталось.

      – Таких, как ты, нет, – щедро подслащивает пилюлю шеф. – Считай за поощрение. Ну и премия из моего личного резерва тебе обломится, так уж и быть. Если сделаешь все качественно и в срок. Но по-другому ты не умеешь, я знаю.

      – Ясно, – говорю и одновременно делаю вид, что польщен по самую макушку. – Разрешите идти?

      – Еще не все, – останавливает меня шеф и умолкает.

      «Так, – думаю, – вот сейчас-то главная пакость и обнаружится»

      Как в воду глядел.

      – Возьмешь с собой стажера, – отводит глаза в сторону шеф.

      – Шутите? – спрашиваю, уже понимая, что шутками здесь и не пахнет.

      – Я, конечно, могу приказать, – шеф опять глядит мне в глаза. – Но прошу. В виде исключения. Понимаешь, это у нее последний шанс. За четыре месяца от нее двое отказались. Жуткий характер. Но она была лучшей на курсе, а подготовка курьера обходится слишком дорого, чтобы вот так просто забраковывать человека, уже защитившего диплом.

      – Так, – констатирую. – Давайте я попробую угадать. Оба раза этой штучке давали в старшие курьеров-женщин. Но штучка оказалась слишком самостоятельной да еще и наверняка стервозной. То есть в стервозности превзошла даже наших курьерш. В это трудно поверить, но…

      – Она сирота, – перебивает меня шеф. – Круглая.

      – Я сейчас заплачу, – сообщаю.

      – Деваться некуда, – шеф достает из ящика стола пачку сигарет и закуривает. Третий или четвертый раз на моей памяти. И я понимаю, что деваться ему и на самом деле некуда.

      – Я знал ее родителей, – продолжает шеф. – В молодости мы были друзьями.

      – Понятно, – теперь моя очередь отводить взгляд. – Нет проблем, шеф. Я ее возьму. Где она сейчас?

      – Здесь, в городе. Явится с вещами туда, куда ты скажешь, и в назначенное время.

      – Тогда как обычно. Ровно в семнадцать часов в «Скороходе». Как я ее узнаю?

      – Она тебя сама узнает. Да и ты не ошибешься. Невысокая, ладная. Волосы черные, глаза синие.

      – Понял, – вздыхаю. – Это все?

      – Все, – отвечает шеф с явным облегчением в голосе. – Можешь идти. И удачи тебе.

      – Спасибо, – встаю со стула. – До свиданья.

      Беру со стола объемистый пакет с документами и выхожу из кабинета.

      Спорить с моим шефом – совершенно непродуктивное занятие. Проще говоря – это бесполезно. Но я все равно время от времени спорю. Ради самоутверждения и для того, чтобы дать ему лишний раз почувствовать себя шефом. Это такая игра, в которую мы оба охотно и давно играем.

      На самом деле шеф у меня хороший. Насколько может быть хорошим шеф вообще. Он – деспот и самодур, но зато никогда не сдаст тебя вышестоящему начальству на растерзание. Если, конечно, будет знать, что курьер по объективным причинам не смог выполнить то, что от него требовалось. Да и по необъективным, в отдельных случаях, тоже. Опять же премиальных не жалеет, да и немаленькая наша курьерская зарплата всегда хоть чуть-чуть, но опережает инфляцию. В общем, грех жаловаться. Особенно если любишь свою работу. А я люблю.

      Это когда-то давным-давно работа курьера считалась малопрестижной и соответственно оплачивалась. Теперь же… Да что я вам рассказываю, вы и сами наверняка знаете, что попасть нынче молодому человеку или девушке в КСЗ – Курьерскую Службу Земли – очень и очень непросто. Для этого мало иметь отменное здоровье, хорошие рефлексы и IQ не ниже 140. Нужно еще выдержать экзамены в Курьерскую Школу, где конкурс в двести человек на одно место считается обычным делом.

      А затем шесть лет учебы.

      Не знаю, говорят, что в той же Бауманке или в Массачусетском технологическом учиться не легче. Может быть, не пробовал. Но то, что эти шесть лет в Курьерской Школе выдерживает до конца и получает диплом в среднем лишь один из пяти – это статистический факт, против которого, что называется, не попрешь.

      И дело тут не только в больших (очень больших!) умственных и физических нагрузках. Дело в основном в свободе выбора и соблазнах молодости.

      Каждый из нас был когда-то молодым и помнит, как хотелось в двадцать лет гулять с девчонками, весело проводить время с друзьями, путешествовать и вообще заниматься чем-нибудь легким и приятным, вместо того чтобы ломать мозги над учебниками или, хуже того, тупо зарабатывать деньги тяжелым и неквалифицированным трудом. И большинство умело найти на все это и силы, и время. Оно и понятно – энергии молодости хватает практически на все.

      Но только не в том случае, если