Нелинейная зависимость. Дмитрий Янковский

ла. Видимость совсем ухудшилась, и Андрей снизил скорость. Достал мобильник, набрал номер.

      – Слушаю, – донесся безразличный женский голос, низкий и глубокий.

      – Алло, – сказал он в трубку мобильника. – Будьте любезны, пригласите Алену.

      – Это я.

      – Вы мне высылали резюме по Интернету, – сказал Андрей. – Если не передумали, могу пригласить вас на собеседование. Завтра устроит?

      – Да, – оживившись, ответила Алена.

      – Тогда записывайте. Метро «Савеловская», там один выход. Возле вокзала автобусная остановка. Проезжаете до следующей и через квартал увидите большое желтое здание. Войдете в центральный вход и на вахте скажете, что к Валентину Знобину. Вам объяснят, куда пройти.

      – Записала.

      – Хорошо, в семнадцать часов я вас жду. До свидания.

      Андрей дал отбой и бросил телефон на правое сиденье. Голос девушки его заинтриговал, в нем не было надоевших подобострастных ноток, какие звучат в голосах людей, жаждущих устроиться на работу. Чутьем охотника Андрей различил в ее интонации вызов, и это раззадорило его сильнее обычного. Дождь ударил с новой силой, пришлось включить фары. Миновав Крымский мост, Андрей припарковал машину у обочины, расслабленно откинулся на сиденье и, взяв телефон, набрал другой номер.

      – Валька, привет, – бодро начал Андрей.

      – Ну, – буркнул Валька.

      – Завтра в пять мне нужен твой офис. – Андрей сделал вид, что не заметил недовольного тона собеседника.

      – Не могу. У меня переговоры в Черноголовке. Ты же знаешь, какая с позавчерашнего дня обстановка!

      – Блин, Валя, раз в сто лет тебя о чем-то прошу!

      – Иди ты на фиг! – Валька повысил голос. – Опять решил кого-то развести? Слушай, если у тебя с этим делом проблемы, снял бы проститутку. Это и тебе проще, и людям бы жизнь не портил.

      – Кого ты имеешь в виду? Каким людям?

      – Мне, например. Я и так летаю электровеником. Мало того, что на меня похороны Самохина повесили, а тут еще ты со своей придурью.

      – Валька, остынь. Я еще не подписал документы на новую установку. Мне кажется, я легко обойдусь и без нее. – Андрей сменил интонацию.

      После секундной паузы Валька подобрел.

      – Ты маньяк, – почти ласково сказал он. – Тебе этого никто не говорил?

      – Говорил один шибздик. Низкорослый такой, с залысиной на башке.

      – Я тебя грохну когда-нибудь, – вяло пообещал Валька.

      – Идет. А завтра оставь ключи на вахте. Лады?

      – Хорошо. Только не забудь шампанское и коробку конфет для вахтерши.

      – Заметано.

      Андрей победно улыбнулся и отключил телефон. Дождь все еще барабанил по крыше заезженного «Форда».

      «Одно дело сделано», – удовлетворенно подумал Андрей, предчувствуя новое волнующее приключение. Именно подготовка к встрече и ожидание доставляли наибольшую радость в этой игре. Наивысшую страсть. Душевный оргазм длиной в несколько дней.

      Андрей глянул в зеркало заднего вида, включил поворотник и, тронув машину с места, снова вписался в железный поток.

      Только проезжая Москву на машине, понимаешь, насколько она цельная. Единый объект, но настолько огромный, что удержать его в воображении целиком почти невозможно. Он либо превращается в абстрактную схему, разделенную на север, юг, восток и запад, либо разваливается на улочки, прилипшие к станциям метро. И, только поколесив по нему на машине, начинаешь связывать в единое целое разрозненные куски и понимаешь, что город – это организм, выполняющий функции поддержания твоей жизни. Он питает тебя митохондриями магазинов и бухгалтерских касс; прячет от холода и жары за устьицами дверей; перемещает тебя, словно эритроцит, по кровеносным сосудам дорог и подземок. Целые поколения живут полноправными клетками города, составляя районы-органы, и лишь приезжие беспорядочно циркулируют, напоминая аморфную лимфу. Одни, бестолково побегав, так и уезжают ни с чем, выделяясь через почки вокзалов, другим удается прилипнуть к организму, и они остаются.

      Андрей был одним из таких.

      Он старался не вспоминать период переездов, клоповников и беготни от милиции. Москва – странный город: никогда не знаешь, что ей понравится, а что нет. Даже мысли, даже воспоминания. Андрей сам точно не знал, что ему помогло остаться, – случайность, помощь других или собственные личные качества. Но ни теперь, ни тогда это не имело значения. Дискретность мегаполиса постоянно стремится к нулю, в нем все увязано и имеет равную значимость. Падающий с дерева лист или человеческая удача. Однажды Андрей заметил, что после въезда в квартиру, расположенную на какой-нибудь ветке метро, все важные дела тут же перемещаются к станциям именно этой ветки. Сначала он удивлялся, но вскоре принял это как данность, не всерьез, а скорее ради забавы отслеживая случайности и совпадения.

      Андрей вывернул на проспект и увеличил скорость, шины зашелестели по асфальту отчетливее, рассекая тонкую водяную пленку. Мысли невольно возвращались к разговору