Любовь за кадром. Эммануил Тафель

ормозил грузовик, из кузова которого рабочие, под руководством бригадира Егорыча стали быстро разгружать осветительные приборы, расставляя их вдоль кромки льда, по которому уже начали кататься фигуристы.

      К тому моменту, когда в ворота стадиона въехал большой, серый джип, подготовительные работы были завершены. Режиссёр Владимир Светланов, выйдя из машины, окинул быстрым взглядом съёмочную площадку и направился к тому месту, где, по распоряжению оператора, механики укладывали рельсовую панораму. Здесь предполагалось установить съёмочную камеру.

      Обсудив со вторым режиссёром Петром Свиридовым важные моменты предстоящей съёмки и, узнав у своей помощницы Татьяны Переверзевой метраж первого кадра, Светланов с волнением взглянул на часы: скоро уже двенадцать, а актриса всё ещё не было.

      – Почему Васильевой до сих пор нет на месте? – громко спросил он второго режиссёра.

      – Машина была послана вовремя, – пожав плечами, ответил Свиридов. – Наташа очевидно задержалась дома.

      – Мы должны снять сегодня весь намеченный метраж. Завтра обещают потепление и всё начнёт таять, – несмотря на то, что Светланов говорил спокойно, было заметно как он волнуется. – Пётр, позвони ей пожалуйста и скажи, что если она ещё раз опоздает, то затраты на съёмку будут вычитаться из её гонорара.

      Второй режиссёр кивнул и сразу же пошёл к автобусу, а в это время вспыхнули осветительные приборы и оператор Виноградов подошёл к съёмочной площадке. Режиссёр поздоровался с ним и спросил всё ли готово к съёмке.

      – Почти всё, – уверенно ответил Виноградов. – Если выйдет солнце, то кадр станет ещё интересней.

      Постепенно разворачивалось актёрское действие: по ледяному настилу катка скользили конькобежцы, бойкие продавщицы в костюмах снегурочек торговали ёлочными украшениями, красноносые Деды Морозы предлагали на выбор яблоки и апельсины, а красавицы ёлки празднично светились гирляндами разноцветных лампочек. В этой весёлой неразберихе, среди улыбок девушек и громкого смеха ребят, осторожно проталкиваясь сквозь толпу, пробирался полный, неуклюжий человек, одетый в тёмно-серое пальто и зимнюю шапку. За ним двигалась по рельсам съёмочная камера, а вокруг работала массовка.

      Закончив первую репетицию и, похвалив актёров, Светланов отошёл от киноаппарата. В это время в ворота Центрального стадиона быстро въехал микроавтобус и, проскочив стоянку грузовых машин, резко затормозил у съёмочной площадки.

      Из автобуса, робко оглядываясь по сторонам, вышла девушка в длинном красном пальто. Это была Наташа Васильева, студентка актёрского факультета института кинематографии, получившая, по счастливой случайности, главную роль в этом большом, претендующем на зрительский успех, фильме.

      К Наташе сразу же подошла костюмер картины Светлана Красавкина.

      – Быстро беги в автобус переодеваться, – громко сказала она, – а не то режиссёр тебя живьём съест и даже косточек не оставит.

      – Уже иду, – бросила на ходу Наташа. – Только бы на глаза Светланову не попасться!

      Наташа понимала, что когда она наденет красивый костюм, подведёт гримом глаза и приведёт себя в порядок, то режиссёр кричать на нее не станет.

      Она надеялась на своё обаяние и делала всёвозможное, чтобы вовремя приехать на съёмку. Но не её вина, что вчера поздно вечером прилетели в Москву родители и долго потом рассказывали о своей заграничной поездке. Уснуть ей удалось только в час ночи.

      Поэтому Наташа проспала сегодня, но все же, приняв душ, она приготовила завтрак. Поесть ей тоже нормально не удалось, так как в это время внизу, у подъезда раздался настойчивый сигнал микроавтобуса, присланного за ней со студии. Быстро доедая бутерброд с колбасой, обжигаясь горячим чаем, Наташа встревожено поглядывала в окно, видя как нетерпеливо прохаживается возле своей машины водитель Серёжа.

      Не тревожа спящих родителей, она тихо вышла из квартиры, спустилась на лифте вниз и, поздоровавшись с водителем, села в автобус. Через тридцать минут они приехали на стадион, где сегодня была назначена съёмка. Переодевание и грим заняли полчаса и вот Наташа появилась на площадке в светло-синем модном пальто и белой песцовой шапке. В руках она держала красивую пушистую муфту, а на ногах были одеты модные сапожки на высоком каблучке.

      Большими, испуганными глазами актриса боязливо высматривала в толпе режиссёра и, когда он подошёл к ней, Наташа первой, боясь, что её опередят торопливо заговорила:

      – Владимир Сергеевич, простите меня пожалуйста, но поверьте, что у меня были веские причины.

      – Во-первых, здравствуй, моя лучшая актриса, – добродушно начал Светланов, пожимая Наташе руку. – Ты, как всегда, не опаздываешь, а задерживаешься! Ну да простим тебе это по молодости лет. Во-вторых, я бы хотел тебе напомнить, что сегодня у нас очень очень важный день. Нам надо многое сделать и хорошо снять, так как завтра ожидается плохая погода.

      Режиссёр подвёл актрису к камере.

      – Содержание кадра ты знаешь, сценарный текст, я надеюсь, выучила и поэтому веди себя в кадре естественно, как в жизни. Я не требую от тебя