Сказка о счастье. Ирина Высоцкая

      На меня смотрели глаза, в которых Вселенская боль, интеллект и любовь к людям светились прямо пропорционально. Это – большая редкость, обычно чегой-то – да не туда. Все три чакры фонили, зашкаливая за любой известный мне норматив, но боли было больше.

      Услышав знакомую мелодию в нашем первом разговоре о погоде и природе, я, недолго думая, отписала всем своим преследователям, что теперь нахожусь в отношениях, и, в общем, «сорри». Мне поверили, подумав, что я наконец-то вышла замуж, и отстали. В общем, можно было спокойно подумать, чтобы никто не отвлекал.

      А думала, я, собственно, только об одном. Как попасть в эту дверь. Пытаясь окончательно отделаться от привычки втягивать ни в чем не повинных людей в авантюры, о которых они не просят, мне было все равно, будем ли мы с Марго продолжать общение или эта дверь откроется другим образом. Позже она оценила, когда я ей сказала: «Похуй, какой это именно человек. Главное – какая сказочка». Попало.

      Но, оглядевшись по сторонам, подумала: «Может, все-таки оригинал спросить – а может, она таки хочет? Получив ответ – «Хочу!» – я поняла, что Вселенная перестает быть для меня томной.

      Если попробовать кратко описать, Марго – красивенная девочка 26 лет, как говорят, модельной внешности, оставившая эту затею вместе с Москвой и переехавшая в Петербург, чтобы там учиться Любить себя и других, под прикрытием создания школы медитации, делать Ничего, попутно работать главным инженером в крутой компании, петь, танцевать, писать картины и защищать диссертацию, которая позволит ей создать слой альтернативной реальности для трансформации масс. Последнее исключало из нашей беседы даже такие редкие мои любимые темы, как материализация мысли, вибрации и квантовая физика. Она и так все знает.

      Мы решили провести выходные в Берлине, куда хотела Марго, и я уже, было, приготовилась молчать все два дня, пользуясь нашим любимым способом коммуникации – телепатией. Мысль о том, что я с этим чудом скоро встречусь, вдохновила меня на подготовку – подключиться и поподробнее покачать фреквенцию. Кучеряво стало сразу. Стало бросать вверх-вниз с перепадами температуры и открытием чакры энергетического сердца, которая болела так, как будто до этого не жила. Хотелось просто реветь на ровном месте. Я поняла, что мой Вселенский похуизм (который я, правда, люблю сочетать с вежливым поведением, пока не достанут) отступает перед натиском такой Любви. Мне явно было не все равно. Но надежда оставить безусловную Любовь как запасной аэродром меня не покидала. А полетать можно.

      Надо отдать должное чувству юмора и актерскому таланту Марго. В Берлин прилетел немытый и нечесаный чудик с недокрашенными волосами, в джинсовой куртке с накидушкой неимоверных размеров и остатками туши на одной реснице. Хотя Марго меня сразу поправила: «На двух». Я поняла, что она старалась.

      Внутренний монолог: «Хочешь есть – так вот, жри, если можешь» – читался в ее глазах. И наш межзвездный кораблик оторвался и полетел от Земли, так как надежда Марго на то, что я буду тупить, хотя и медленно, но тоже исчезала где-то в просторах космоса.

      Я успокоилась, что секса не будет – здесь было просто не в тему – было понятно, что заебываться придется по-другому и масштабно.

      Телепатию пришлось немножко отстранить, и после обмена несколькими фразами на русском, немецком, английском и японском наши кукушки договорились, и мы перешли на родной. Слова «дай» там не было, да и вообще словарь Ожегова худел со скоростью, с которой мы переносились в нелинейный мир нашей правды. Ощущение того, что Буратино раздвоился и со мной рядом идет версия из моей параллельной реальности, не покидало меня. Я не очень понимала – то ли я свернула не туда лет 20 назад, то ли времени нет вообще, но сказочка мне нравилась. Давненько я на родном языке не говорила. Соскучилась.

      После воспоминания о других мирах, и инкарнациях, и сложности на этой планете научиться Любить агрессоров, – то есть тех, кто хочет войны в прямом и переносном смысле, – я поняла, что скорость движения возрастает, скоро пойдут сюрпризы, и времени мало, так что мне надо разрешиться в тоническое трезвучие по поводу цели моего визита, чтобы снять этот вопрос. Я быстро призналась в Любви, подарила свой любимый эфиопский крестик и сделала предложение. Мелочь, а приятно. Не могу ж я свалить, не повысив такому ангелу самооценку. «Ну, если Вы больше ничего не хотите, конечно», – как говорится. Ещё я, понимая, что после этого кораблик начнет трясти, на прощание воплотила свою мечту и растянулась в Tiergarten на осенних листьях, глядя в небо. Марго спросила, не без подвоха: «Все хорошо? Это то, что ты заказывала?» Обожаю ее чувство юмора.

      В итоге свалила Марго. Сначала – в офис своей фирмы, потом молиться, а потом в ее любимый Бергхайн, куда мы поехали вместе. Колдонув и попав туда почти без очереди, по сравнению с бесчисленным количеством смертных, которые туда стремились, мы ходили по лестницам и громадным залам с гениальной подсветкой. Мое представление о том, как выглядит ад физически, принимало все более конкретные очертания. Я первым делом сорвала окольцовку в виде браслета с мыслью: «A чего бояться? Типа, не выпустят без него, что ли?» Этот случай еще раз доказал мне, что интуиция – важнее линейной логики.

      В Бергхайне