Прогулка. Глеб Успенский

>

      – Последнюю книжку журнала. Попалась преинтересная статья, не мог оторваться.

      – Ты пройдись, прогуляйся, – перебирая страницы журнала, говорила молодая супруга. – Ах, Тургенев! Что тут его?.. Как мило… непременно прочту!.. Из народного быта?.. Прелесть…

      – Десятский дома? – перебил молодой супруг, отдыхая после интересной статьи на кушетке. – Надо расспросить, кто такой этот Гаврило Кашин…

      – Он там в кухне! «Из Гейне»… Это что? – продолжала рыться в книге супруга: – «Песня о рубашке»[1].

      Она вздохнула и произнесла как бы в раздумье:

      – Тебе нужно оштрафовать его?

      – Кого? – с некоторым нетерпением произнес муж, не видя в мыслях супруги достаточной последовательности… – Кого его?

      – Мужика…

      – Разумеется, оштрафовать!

      Чтобы не раздражать супруга, молодая дама прибавила:

      – По крайней мере отдохнешь!

      II

      На следующий день муж собрался на прогулку, которую предположено было совершить пешком. Часов в двенадцать дня он стоял среди двора с сумкой через плечо и шарил по карманам – все ли захватил.

      – Да! – сказал он, обратившись к жене, стоявшей на крыльце, – пожалуйста, не отдавай Иванову газет. Непременно затащат!.. Судебные уставы положили?

      – Я положила в портфель…. Это с золотым обрезом?

      – Да… где они?.. Положила ли?..

      – Посмотри в портфель, – кажется, положила!

      – То-то, кажется!.. как это ты…

      Десятский, сопутствовавший в прогулке, держал портфель подмышкой. Посмотрели – нашли.

      – Здесь! – успокоившись, произнес супруг. – Ну, все, кажется. Папиросы?

      – Тут, – оказал десятский,

      – Ну, все… Прощай! Не скучай… там у меня есть «Один в поле – не воин» – превосходная штука: читай… Шпильгагена. Палку надо взять – тут воров много…

      – Тут воров страсть! – сказал десятский.

      Пока ходили за палкой, к путешественникам подошел молодой человек, исключенный из семинарии ритор, проживавший на том же дворе в нищете и в постоянном поругании со стороны родственников.

      – Иван Петрович, – сказал он, – позвольте мне с вами пройтись?

      – Сделайте одолжение!

      Ритор поблагодарил, сняв картуз. Скоро была принесена палка, и через полчаса общество все было в поле. Был жаркий летний день. В поле тишина. Ритор шел с десятским, который рассказывал ему про воров.

      – Отчего это? – спрашивал ритор.

      – Бедность, что будешь делать… Баб с молоком – и то останавливают.

      Ритор задумался. Прогуливающийся чиновник наслаждался природой и соображал план – как накрыть Гаврилу Кашина на месте, в самый момент незаконной продажи.

      – Иван Петрович, – проговорил ритор: – я с вами хотел потолковать об одном деле.

      – Что прикажете?

      – Да что – смерть моя… Я просто умираю с тоски, да и есть нечего… Не можете ли вы мне похлопотать через знакомых местечка?

      – Какого же местечка?

      – Я бы желал учительского… Это мне более по душе. Я знаю, что не даром возьму деньги: я люблю это дело…

      – Я готов.

      – Посмотрите – какое невежество, какая тьма кромешная! Неужели уж я тут хоть столько не сделаю, хоть на волос? Надо же когда-нибудь серьезно отнестись…

      – Разумеется! – проговорил с одушевлением чиновник.

      – Ведь сердце разрывается. Я знаю народ, я готов работать без жалованья, лишь бы не умереть с голода, – нужно пробуждать в народе хорошие качества… Они есть…

      Ритор воодушевился и на все излияния своей души получал со стороны прогуливающегося чиновника самые сочувственные слова.

      «Что за человек! – думал ритор. – Есть люди! Есть!..» Во время этого благороднейшего разговора они подошли к кабаку, стоявшему на полдороге им.

      – Здесь надо расспросить, – проговорил чиновник, окончив какую-то благороднейшую фразу: – они ведь прячутся, канальи… Ты, – прибавил он, обратившись к десятскому, – не входи с портфелем-то!.. останься тут!

      Ритор несколько изумился, но, сообразив, что пред ним благороднейший человек, тотчас же и успокоился. В кабаке за стойкой сидела молодая женщина и дремала. Маленькая каморка была оклеена разношерстными лоскутками обоев, между стойкой и стеной стояли бочки вина; в воздухе пахло водкой и носились мухи.

      – Здравствуйте! – ласково оказал чиновник.

      Хозяйка тоже ответила ласково.

      – Пиво есть у вас?

      – Есть, да нехорошо.

      – По крайней мере холодное ли?

      – Холодное-то холодное… да вы отведайте.

      – Пожалуйста.

      Хозяйка ушла. Чиновник оглядел стены – патент был.

      – Тут есть патент, – сказал он

1

«Песня о рубашке» – популярное в демократических кругах стихотворение английского поэта Т. Гуда, неоднократно переводившееся на русский язык в 60-е годы, в частности поэтом-революционером М. И. Михайловым – «Современник», 1860, IX.