Охотники на похитителей. Юлия Кузнецова

меня ухмылка слетела с его лица.

      – Ты все-таки привел ее, – упрекнул он Мишу.

      – М-м, – начал Маркиз.

      – Привел, как и договаривались, – возразил Миша и повернулся ко мне, – Кать, там была коробка.

      – Я все слышала, – кивнула я, добравшись до парты, за которой они собрались, – железная коробка с крышкой. На дне стрелка. Принадлежит пограничникам.

      – Может, в нее что-то прячут? – предположил Миша.

      – Ее используют, если пограничники идут на вызов. А вызывают их, только если кто-то перешел границу, – сказал Мак.

      – Я выпущу Свити? – спросила я, усевшись за соседнюю парту.

      Мак закатил глаза.

      – Ну вот. Она с нами три минуты и уже отвлекает. Ты ее даже в школу с собой таскаешь?

      – Мы расставались со Свити только один раз, – спокойно ответила я, – в прошлом месяце. Я ездила в Калугу на межгородскую олимпиаду по биологии.

      – То есть, приняв тебя, надо будет принять и свинку? Никогда. Иначе команде конец.

      Макинтош, или просто Мак, – костлявый, глаза узкие и зеленые, как у рыси. От него немного пахнет резиной – и зимой, и летом он не снимает плащ, которому обязан своим прозвищем. Впрочем, не только плащу.

      – Почему конец? – спросил Миша.

      Миша – коротышка. Доброе лицо с пухлыми щеками, темные кудри и вечно красные уши. От него всегда пахнет ванильными ватрушками.

      – Потому что…

      Мак дернул себя за длинный, почти прозрачный нос и отбросил назад светлые волосы.

      – Потому что придется менять название. А мы уже заявлены на школьном «Брейн-ринге» как «Три М». Мак – Миша – Маркиз.

      – А по-моему, – заспорил Мишка, – важно не то, как мы звучим, а то, как соображаем все вместе. Твой Маркиз тормозит процесс. А на городской олимпиаде по биологии, между прочим, Катька заняла второе место.

      – Ну, – начал обижаться Маркиз.

      Марк Изотов, сокращенно – Маркиз. Прозвали его так за бледность кожи, изящные манеры и за то, что живет с бабулей, которая не в курсе, что двадцать первый век наступил.

      Он рыжий, даже руки у него в веснушках. На нем все бежевое – и джинсы, и рубашка, и жилет, и даже шейный платок. От него пахнет простудой. Запах похож на чесночный, только менее резкий и более горький.

      Не обращая внимания на спор мальчишек, я выпустила из мягкой войлочной сумки мою Свити. Морская свинка с благодарностью царапнула меня коготком и отправилась исследовать парту.

      Миша прав, Маркиз тормоз. Но в команде он ценен: Маркиз ведет досье на всех людей, которых когда-либо встречал, и собирает информацию о необычных явлениях. Он мечтает поступить на историко-архивный факультет, который когда-то возглавляла бабуля Маркиза. Интересно, тогда она знала, в каком веке живет?

      Макинтош разбирается в компьютерах. Так что он Мак не только из-за плаща.

      А у моего соседа Мишки в квартире все время пахнет дымом и что-то взрывается. Миха – химик. Он часто шутит, что устроит Большой Взрыв исключительно для меня, чтобы я могла прийти на чистую планету и заселить ее только животными и растениями, от которых без ума. Я нравлюсь Мишке. Он мечтает пригласить меня на свидание, но как это сделать робкому семикласснику?

      Тем более он ниже меня. Они все трое несимпатичные и жутко умные. Просто ходячие энциклопедии. Они часто остаются вот так, после уроков, обсудить проблему подледникового озера «Восток» или проблему человеческого сна. И мне они нравятся гораздо больше, чем наши накачанные хоккеисты Самсонов и Лимонов.

      – Гоните версии! – напомнил Макинтош.

      – Они н-несут в этой к-коробке п-приборы для слежения за п-преступником, – предположил Маркиз, разглядывая портрет Наполеона на стене.

      Мы остались в классе исторички. Историю у нас преподает сама директриса, и хотя посещаемость ее занятий невысокая, портреты и карты, украшающие стены, всегда новые, красивые и готовы к визиту любой комиссии.

      – Или документы, которые отнимут у нарушителя, – предположил Миша.

      – Стрелка, ламеры![2] – торжествовал Мак. – Зачем на коробке стрелка?

      – Свити, – тихонько позвала я.

      Морская свинка ловко развернулась на чернильной надписи «смерть истории», пересекавшей деревянную парту, и устремилась ко мне.

      – Свинка у нас главным советчиком будет? – разозлился Мак.

      Я провела рукой по длинной шерсти, дотронулась пальцем до холодной точки носа.

      – А какого размера коробка? – спросила я.

      – Ну…

      Мак развел руками. Я разглядела дырку на его резиновом плаще, который он носил не снимая.

      – Как из-под обуви, – определил размер коробки Миша.

      – След, – сказала я, – след нарушителя границы.

      – М-мм, довольно сложно п-подцепить след и п-переложить его в коробку, – заспорил Маркиз, – если только не б-брать с собой какие-то специальные

2

Ламер – (комп. сленг., от англ. lamer – хромой) неумелый пользователь ЭВМ с завышенной самооценкой.