Мы – до нас. Евгений Санин

нув наушники, принялся демонстративно медленно водить миноискателем над землей.

      Вся территория бывшего пруда около храма была огорожена канатами и представляла собой большую археологическую площадку, величиной с половину футбольного поля. Сам пруд был осушен, верхний слой земли снят и теперь приехавшие вместе с академиком студенты вручную тщетно пытались отыскать здесь то, ради чего все это было затеяно.

      Местные жители, в основном мужчины, сгрудившись вокруг ограждения, дружно обсуждали происходящее:

      – Зря только нас такого озера лишили!

      – Какое озеро – для Покровки это целое море было!

      – Даже целый океан!

      – Ни покупаться теперь, ни карасиков половить…

      – Скажите спасибо, что хоть от ваших бутылок его очистили! – посмеивались над ними женщины.

      – Да и какое же это озеро – маленький пруд!

      – Даже, скорее, большая лужа!

      – А искупаться и на речку можно сходить!

      – Никуда там ваши карасики от вас не денутся!

      Проходившая мимо в медпункт медсестра, приветливо кивнув своим детям – Ване и хлопотавшей у длинного обеденного стола Лене, – та и вовсе строго сказала:

      – И правильно сделали, что осушили, наконец, этот северно-ядовитый океан! Я каждое лето ежечасно с содроганием ждала, что отсюда начнется эпидемия чумы или холеры!

      – Да мы что?.. Мы только, что зря все это! – не желая спорить с одним из самых уважаемых в селе людей, так же дружно согласились мужчины. – Просто столько трудов затрачено – и все впустую! Смотреть, и то не на что!

      – Так идите в другие партии! – оглянувшись, засмеялась медсестра. – Там все время что-то находят!

      И в этом она тоже была права. Раскопки велись в трех местах Покровки. С двух участков постоянно приносили все новые и новые предметы. Они занимали два огромных участка на столе. А на третьем лежала лишь жалкая горстка бусин и небольших обломков железных предметов; предназначение некоторых не смог определить даже сам академик.

      – Владимир Всеволодович, – осторожно заметил его заместитель, пятикурсник Валентин, – пожалуй, надо закрывать этот раскоп…

      – Что?! – словно ослышавшись, переспросил академик.

      – Закрывать как бесперспективный… – повторил Валентин. – Вы же сами видите, что здесь ничего нет!

      – Вижу! – кивнул академик и пробормотал: – Но не может такого быть, чтобы здесь этого не было… тем более что… и в такой день…

      – Чего не было? Что тем более? И – день, как день! – недоуменно пожал плечами Валентин. – Владимир Всеволодович! Мы полмесяца копаемся здесь без всякого результата. Очевидно, все было опустошено еще во время нашествия хана Батыя!

      – Но ведь что-то же мы нашли! И явно конца одиннадцатого-начала двенадцатого века! То есть, домонгольского времени!

      – Так же, как и следы большого пожара!

      Владимир Всеволодович встал из-за стола и прошелся перед упрямо стоявшим на своем заместителем.

      – Послушайте, Валентин! Я целый год обивал пороги самых различных инстанций, чтобы мне разрешили произвести раскопки именно в этом месте! Проще, наверное, было затопить Покровку, чем осушить этот пруд! Потом целую весну расчищал это место с механизаторами, умоляя их ничего не раздавить и не порушить. И вы предлагаете вот так взять и уйти?!

      – Ну почему так вот и прямо? Мы же ведь все проверили…

      Владимир Всеволодович упрямо поджал губы:

      – Ничего не хочу знать! Предварительная разведка показала, что где-то здесь должен быть княжеский терем. Князь не мог построить его вдали от храма. Да и все найденные поблизости предметы свидетельствуют о том. Здесь, под глиной, как в консервной банке, могли сохраниться в целости и неприкосновенности многие предметы, может быть даже княжеская библиотека или архив!

      – Да я все это понимаю! Но ведь – нет же ничего… – развел руками студент.

      – Значит, плохо ищем! – оборвал его академик. – Не так, не там, не на той глубине!

      Он поднялся на небольшой бугорок и, сложив ладони рупором, скомандовал:

      – Ребята, давайте-давайте! До жары еще далеко, а вы уже, как сонные мухи! Прошу вас, друзья!

      Студенты – кто на самом деле, кто только сделал вид, – но немного ускорили свою работу.

      Почти все они давно уже сожалели, что, понадеявшись на убежденность руководителя, выразили желание работать на месте бывшего пруда.

      Исключение составляли трое: Даниил, или как все к нему обращались – «Даня», худощавый паренек, прозванный за свою исключительную память «Энциклопедистом»; Александр – симпатичный парень с атлетической фигурой, которому было абсолютно все равно, где работать, лишь бы только академик поставил ему зачет и отпустил через недельку-другую с миром; и сидевшая рядом с ним на корточках тонкая, вертлявая Юля. Ей тоже было все равно, где быть – лишь бы только рядом с Александром. Заметив, что тот не обращает на нее никакого внимания, она украдкой