Река. Александр Грин

е молодого Женжиля и Благира, дяди Женжиля, – короткий тяжелый рассказ о непонятном, невидимым якорем укрепленном в темном человеческом сердце, на страшной глубине бездн, немых для отчаяния и веры, любви и ненависти. Я расскажу по порядку.

      Самуил Керн, я, Женжиль и Благир были по профессии лодочники. Нам принадлежали две лодки. Весной, когда река выходила из берегов и много всякой дряни плыло из размытых наводнением поселений – плотов, дров, утвари, – мы выезжали на ловлю всех этих сюрпризов и проводили на реке целые дни.

      Однажды, в сильное половодье, проблуждав вниз по течению без толку целые сутки, мы к ночи повернули домой. Поднялся ветер, река вздулась и потемнела; было холодно, сыро; грести становилось трудно; ветром и волнением гнало лодки прочь от города к противоположному берегу. Мы выбивались из сил; ледяной воздух бил нас в лицо порывистыми размахами. Стемнело, опустился туман. Мы плыли в беспокойной тишине ночи – только гудел ветер, да тревожное, глухое дыхание сырой тьмы реки уходило без конца вдаль. Благир засветил фонарь и, соскучившись, затянул песню:

      Посушимся, ребята, В трактире у Грипата, Где на веселый огонек Рыбак летит, как мотылек.

      Его перебил Керн:

      – А вот что, – сказал он, – ведь нам не выгрести. Переправимся на тот берег и выждем до утра. Чайник с нами – будем чай пить.

      – Верно, – согласился Женжиль.

      И через полчаса мы пристали к небольшой песчаной косе, за которой начинались холмы, покрытые низким кустарником.

      II

      Мы разложили огонь и расположились вокруг трескучего горна, закрывая плащами от ледяного ветра шеи и головы. Выколотив трубку, Женжиль взял чайник и пропал в бушующей тьме.

      Прошло минут пять, парень не возвращался. Вода была близко от того места, где мы сидели, – шагах в пятнадцати, но там, у воды, шумел только песок, заливаемый весенним прибоем; стихли шаги Женжиля, словно он удалился в глубину берега. Всем надоело ждать, мы озябли, хотелось по кружке чая.

      Самуил крикнул:

      – Женжиль!

      В то же мгновение бледное, вытянутое лицо Женжиля блеснуло в кругу света круглыми, испуганными глазами. Он швырнул пустой чайник, присел на корточки и вытянул к огню мокрые, вздрагивающие ладони. Я заметил, что рукава его куртки мокры до самых плеч.

      – Заблудился? – иронически спросил Керн. – Что случилось? – спокойно повторил он, заметив неладное.

      Женжиль встал, встряхнулся и, прежде чем заговорить, помолчал немного, словно не давая веры собственным чувствам.

      – Я поймал утопленника, – растерянно пробормотал он, нервно поворачивая лицо к шумевшему в темноте разливу. – Нечаянно схватил его за руку в воде и, конечно, забыл про чай. Кажется, хотел принести сюда, но не смог, потому что затряслись поджилки, и я ослабел, как роженица.

      – Хо-хо, – протяжно протянул Благир, выхватывая головню из костра. – Миас и ты, Керн, идем. Нельзя оставлять тело мокнуть, а может быть, он еще жив.