Пророчество. Питер Джеймс

не посмотрела на него, когда мужчина уводил его. Они шли уже довольно долго; на город спускались сумерки, лил дождь, мальчик устал и хотел есть. И ему было страшно.

      Вскоре они остановились на заднем дворе большого дома, и мужчина громко постучал. Дверь немного приоткрылась, на них с подозрением смотрела черноглазая женщина.

      – Входите, – произнесла она, и дверь открылась шире.

      Мужчина втолкнул мальчика в кухню.

      Такая женщина кого угодно смогла бы напугать. Она была высока, одета в черное платье. Злое лицо туго обтягивала кожа, и мальчику казалось, что на него смотрит череп.

      – Сколько ему лет?

      – Восемь, – ответил мужчина.

      – Он воняет.

      – Его надо помыть, вот и все.

      Женщина внимательно рассматривала мальчика. Светлые кудри, свалявшиеся от грязи, большие голубые глаза, курносый нос, уголки губ угрюмо опущены. Он был в грязных лохмотьях, бос.

      – Подождите здесь, – произнесла она.

      Мальчик стоял, уставившись в каменный пол, поглядывая на пламя в очаге и на котел над огнем, из которого шел едкий, неприятный запах.

      Через несколько мгновений дверь снова открылась, и женщина вернулась в сопровождении высокого прихрамывающего мужчины, одетого в длинный, до пола, расшитый золотом халат. Жестокое, самодовольное лицо обрамляла аккуратно подстриженная бородка. Он остановился в дверях и с одобрительной улыбкой посмотрел на мальчика.

      – Хорошо, – произнес он. – То, что надо.

      Приволакивая ногу, он подошел поближе к мальчику и снова остановился, любуясь им.

      – Превосходно.

      Мальчика удивила одежда незнакомца и его аристократическая внешность. Мужчина подошел еще ближе и внезапно одним быстрым движением сорвал с ребенка одежду, которая упала к его ногам.

      Мальчик потрясенно смотрел на незнакомца. Вельможа сделал еще шаг к малышу и положил ему руку на плечо. Мальчик дернул головой, с силой укусил запястье мужчины и рванулся к двери в дальнем конце кухни.

      Человек, который привел его сюда, ухватил мальчика за волосы и крепко держал. Вельможа расхохотался:

      – Замечательный, бойкий мальчик. На этот раз ты исполнил все очень хорошо.

      – Благодарю вас, милорд.

      – Хорошо, – повторил он, разглядывая тело мальчика с растущим удовлетворением. – Я награжу… – Он остановился, услышав неясный шум за дверью кухни. Вельможа нахмурился. – Они пришли рано. Слишком рано. Они должны были прийти не раньше чем через два часа, не так ли? – Он повернулся и посмотрел сквозь открытую дверь в коридор.

      Через порог шагнул человек в высокой черной шляпе и черном мундире с жестким белым воротничком. Его сопровождал отряд солдат в красных, подпоясанных шарфами мундирах и серых бриджах армии парламента.

      Вошедший обвел комнату стальным взглядом и, обнаружив вельможу, произнес с недоброй улыбкой:

      – Добрый вечер, Фрэнсис. Я не помешал твоим забавам?

      – Что значит твое вторжение, Томас? – Вельможа раздраженно уставился на солдат, столпившихся в дверях; решительные взгляды солдат не предвещали ничего хорошего.

      Человек в черной шляпе посмотрел на женщину и стоящего возле нее мужчину с крысиным лицом.

      – Кто привел сюда ребенка? – Не услышав ответа, он повторил громче и строже: – Кто привел его?

      – Я, – произнес мужчина с крысиным лицом.

      – Оденьте его и отведите обратно. – Он повернулся к женщине. – Сколько сейчас в доме слуг?

      Женщина взглянула на своего хозяина, словно прося позволения ответить.

      Раздражение на лице вельможи сменилось неуверенностью.

      – Томас, я не буду заниматься этим. Забери своих людей, и немедленно уходите.

      Человек в черной шляпе не обратил на его слова ни малейшего внимания и продолжал смотреть на женщину.

      – Я хочу, чтобы все слуги покинули дом и не возвращались до наступления комендантского часа. Понятно? – Он повернулся и кивнул солдатам.

      Те шагнули вперед и схватили вельможу за руки. Тот был в ярости.

      – Томас, брат мой! Ради бога! Ты понимаешь, что делаешь?

      – Бог? Ради бога? – насмешливо отозвался брат. – Что знаешь ты о Боге, ты, который отверг его двадцать пять лет назад?

      Он вышел из кухни и по коридору прошел в красиво отделанный холл: пол был вымощен черными и белыми плитами, на стенах – свечи в резных подсвечниках, вдоль стен стояла позолоченная мебель. Солдаты во главе с сержантом протащили следом вельможу в халате, на них его протестующие вопли действовали не больше, чем на брата.

      Они спустились в темный, омерзительно пахнущий подвал и замерли у двери, перед которой горела свеча. Томас побренчал ключами перед носом своего брата, открыл дверь и вошел в огромное подвальное помещение.

      В очаге с кирпичным дымоходом, устроенном у дальней стены, ярко горел огонь; треск поленьев, как ружейные выстрелы,