Спецназ Великого князя. Юрий Корчевский

храма. Со временем ладно получаться стало. Дьячок Афанасий учеником доволен. Счёту обучать стал, хвалил.

      – Есть у тебя способности, Фёдор. Учись писать, со временем писарем станешь, уважаемым человеком. Всё лучше, чем спину в поле гнуть.

      На бумагу и чернила денег не было, да Афанасий совет дельный дал.

      – Сделай табличку. Коли бортники знакомые есть, так из воска. Либо сам, из глины. Палочку заостри, ею пиши.

      О, как не просто поначалу писать получалось! Буквицы кривые получались, как пьяные. И строка то вниз сползала, то вверх. Но премудрость со временем освоил, поскольку каждый день упражнялся, не отлынивал. Зимой, когда работы мало было, писал, читал при лучине. Мать тягу к учёбе одобряла.

      – Правильно делаешь, сынок. Ты Афанасия не забывай, он худому не научит. Глядишь, со временем писарем станешь.

      Писарь в деревне второй человек после старосты. Подати за каждым холопом записывал, челобитные и прошения писал, письма.

      Жизнь Федьки изменилась в один день. Репу с барского огорода убирал, к полудню чёрные тучи нашли, дождь начался, перешедший в ливень. Фёдор работу бросил. Вымок весь, да из земли, превратившуюся в месиво, репу не вытащишь. Только за ивовую большую корзину взялся, почти полную, в амбар отнести, староста появился на подводе, с объездом.

      – Ты что, лентяй, работу бросил?

      Сам на подводе сидит, рогожей прикрылся.

      – Так дождь же.

      Староста слез с подводы, взял кнут, которым лошадь погонял, да принялся Фёдора стегать.

      – Вот тебе, лентяй, вот!

      Удары сильные, Фёдор уворачивался, лицо руками прикрывал, чтобы кнутом в глаз не попал староста. Как с одним глазом жить? Как всадники подъехали, за шумом дождя оба не услышали. Удары кнутом вдруг прекратились, староста вскрикнул. Это его один из всадников сапогом в бочину пнул.

      – За что парня мордуешь?

      Всадников трое. Двое ратников, судя по доспехам – в кольчугах, на головах шлемы-шишаки, при мечах. А один в плаще, а на голове шлем. Из-под плаща края шёлковых штанов видны, заправленные в короткие мягкие сапожки. Видно – не простой витязь.

      Староста сначала вскинулся. Кто это ударить его посмел? А как разглядел всадников, шапку скинул, в пояс поклонился.

      – Прости, князь!

      Князь усмехается презрительно, а ратник рядом снова спрашивает:

      – В чём вина парня?

      – Репу убирать не хочет.

      – Так ведь дождь идёт, мокрая репа в амбаре погниёт. Так-то ты за урожай радеешь?

      И ещё раз старосту пнул. Не столько от боли, сколько от унижения, да на глазах парня, завопил староста. Ратник, вроде и не вопил истошно староста, с коня склонился:

      – Ты чей холоп будешь?

      – Охлопкова.

      – А вёсен тебе сколько?

      На Руси новый год исчисляли с первого марта.

      – Пятнадцать.

      – А на вид больше, стало быть, не хворый. В младшую дружину пойдёшь?

      В младшую дружину при князе брали юношей, оружному бою учили. Как овладевал новик вверенным оружием, в боевые походы брали, но не в первую линию, а в последних шеренгах. Постепенно до опытного вояки растили. В дружинах постоянно убыль была. Кто по смерти в бою выбывал, кто по ранению, а были, хоть и редко, по возрасту. Такие при воинской избе оставались шорниками, конюхами.

      Стать княжеским дружинником – мечта молодого юноши. На всём готовом – крыша над головой, еда, одежда добротная. И подчиняются только воеводе и князю. Конечно, дело рискованное, можно живот потерять. Но это дело случая. При татарских набегах, которые случались, и в полон брали, из которого никто ещё не вернулся, и убивали. Когда на потеху, а сопротивлявшихся – всегда. Аркан волосяной на шею и ну за лошадью таскать, пока кожа и мясо до кости не сотрутся.

      – Пойду, – сразу согласился Федька, поклон отбил.

      – К отцу-матери беги, проси благословения, – усмехнулся князь.

      В согласии родителей князь не сомневался, но положено так по традициям.

      – Власий, заберёшь парня. К вечеру чтобы в воинской избе были.

      – Повинуюсь, княже.

      Князь с воином с места сорвались. Остался Власий.

      – Беги домой. Звать-то тебя как?

      – Федькой.

      Фёдор растерялся. Брать корзину с репой или оставить? В нерешительности взялся за ручку, а Власий головой мотает:

      – Это уже не твоя забота.

      Помчался Фёдор к избе, Власий не спеша за ним едет. Ворвался Фёдор в избу, запыхавшись, мать испугалась.

      – Случилось что?

      – Меня в младшую дружину сам князь позвал. Благословишь ли?

      И на колени перед матерью рухнул. Что женщине оставалось? С уходом Фёдора в дружину на всё готовое одним ртом в семье меньше. А ещё надежда. Вырастет Фёдор, станет гриднем, поможет копейкой.

      Сняла мать икону с красного угла, благословила.

      – Когда