Ветер с Итиля. Андрей Калганов

лжна быть ведьма. Ее сожгли. Проспавшись, баба пришла в суд каяться, что поклепала на соседку, а судьи, услышав это, пожали плечами и ударили об полы руками, сказав: «От тоби раз!»

Владимир Даль. «О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа».

      Глава 1,

      где рассказывается о странном экзамене, который пришлось выдержать Степану Белбородко и который совсем не выглядел экзаменом, а выглядел обыкновенным хулиганством

      На сходе с моста застыл человек. Невзрачный, в потертом сером плаще и видавшей виды шляпе. Был он не велик ростом, но и не мал. Какой-то весь из себя средний, неприметный. Такого увидишь и враз позабудешь.

      Человек долго смотрел вслед Степану. Словно что-то прикидывал. Когда тот пропал из виду, человек развернулся и пошел по мосту.

      Дойдя примерно до середины, остановился, прильнул к перилам. Несколько через них перегнулся.

      – Я нашел, повелитель, – прокаркал он в темноту, – дело за малым…

      Лицо незнакомца исказила судорожная кривая улыбка:

      – Загляни мне в глаза, повелитель. Ты сам увидишь…

      Одна сменяя другую, картины заполняли огромные, как у ночной птицы, его зрачки…

* * *

      Было за полночь. Накрапывал дождь – обычная питерская погода, особенно осенью.

      Частника решил не брать – хотелось проветриться. Юбилей лучшего друга – дело нешуточное…

      Через Дворцовый мост – на одноименную площадь, а там дворами до Конюшенной, и – дома…

      Аккурат на сходе с моста расположилась мордастого вида компания. Трое рослых парней в кожаных куртках и страшенная девица с мешками под глазами и перевернутым распятием на груди. Страшенная лузгала семечки, сплевывая шелуху на мокрый асфальт. Рядом с компанией застыли три мотоцикла с вычурно изогнутыми рулями, с эпатажными клаксонами; на руле одного из «железных коней» за кожаный ремешок была подвешена фашистская каска.

      Мимо пройти не удалось.

      – О-о-опа! – Один из «заклепанных» толкнул Степана в грудь. – Они гуляють!

      Заржали. Девица презрительно сплюнула.

      Странные ребята. Вроде не наркоманы, но и не местная шпана. Если бы хотели разжиться имуществом, то действовали бы иначе – били сразу и по голове. Для развеселых же гуляк – слишком угрюмы и немногословны. Будто работают… Может, кто из богатеньких недругов решил Степана «поучить»?

      – Огоньку не найдется?

      – Ты бы еще спросил, как пройти в библиотеку, – поморщился Степан.

      Парень опешил. А когда очнулся, картинно выругался и прыгнул вперед, метя коленом ниже пояса.

      Белбородко отследил движение в зародыше – по перемещению бедер – и просто чуть отошел. Конечно, можно поработать кулаками. Бог силушкой не обидел, да и навыки рукопашника кой-какие имеются. Но, во-первых, все-таки их трое, точнее – четверо. А во-вторых, профессия обязывает…

      Чтобы не разочаровывать компанию, принял боевую стойку – правая нога чуть подсогнута, левая – почти прямая, руки напротив центра, ладони открыты.

      Парень в ответ нагло ухмыльнулся:

      – Ну давай, потолкаемся! – Картинно пританцовывая, двинулся на Степана…

      Тот ушел от очередного удара. Это было не сложно – парень бил залихватски, широко разбрасывая ру-ки. Но вместо того чтобы контратаковать, Степан вдруг по-волчьи ощерился. Упал на четвереньки, пожертвовав джинсами, и закатил глаза на луну. Завыл. Причем выдал не стилизованное «у-у-у…», а раскатистый, с коленцами и переливами, настоящий волчий вой…

      Разрыв стереотипа сработал.[1]

      Нападавший до того опешил, что шарахнулся назад.

      Степан медленно поднялся. Точнее сказать, восстал, как труп из могилы. И, надвинувшись на главаря, прошипел:

      – Хочеш-ш-шь, порчу напущ-щу, мож-жно…

      Парень остолбенел.

      – Прокляну, в церкви не отмолиш-шь, киш-ш-ки за-ж-жмутся. Мо-ж-жно!

      Никогда Степан не видел, чтобы человек бледнел так стремительно.

      Мощный, басовитый, бровастый Степан и в мирное время производил довольно зловещее впечатление, а уж теперь…

      – Да ну его на … Колян. Придурок какой-то!

      – Накажу, черви сожрут! Мо-ж-жно… – прошипел Степан и, раздвинув группу поддержки на манер ледокола, спокойно пошел на Дворцовую – под защиту родной милиции.

      Расчет оказался верным.

      За спиной раздался незатейливый мат, загрохотали моторы. Мотоциклы помчались прочь.

      Незаметный человек в сером плаще еще долго смотрел вслед Степану…

      Глава 2,

      в которой благоразумие, как обычно, уступает жадности

      На следующий день Степан, по обыкновению, находился в офисе. На улице творилось черт знает что: завывал ветер, не переставая лил дождь. Ни один нормальный человек в такую погоду из дома не вылезет. Степан бы уж точно не вылез. Но клиент шел

1

Степан применяет один из известнейших принципов НЛП – «разрыв стереотипа». Человеческое сознание обладает интересным свойством: если ему предоставить неожиданный в заданной ситуации материал, то на какое-то время оно «перегружается» – лишается потенциала критической оценки ситуации. Момент «перегрузки» сознания используется НЛП-психологами для наведения гипнотического транса.