Месть по древним понятиям. Сергей Зверев

елому молодому мужчине, выходившему из остановленной «Тойоты». – Вы нарушили правила, пересекли двойную сплошную. Это нарушение карается…

      – Вы бы лучше эту дуру карали! – возмущенно перебил нарушитель. – И тех, кто им права выдает. Выперлась в левый ряд и плетется, как хромая корова. Кто ее только за руль пустил?!

      – Предъявите документы, пожалуйста.

      – Пожалуйста!

      Недолго покопавшись в бардачке, невоспитанный водитель протянул инспектору техпаспорт и права, из-под которых виднелось несколько крупных купюр.

      – Что это? – удивленно поднял брови блюститель дорожного порядка.

      – Штраф, – коротко ответил собеседник.

      – Совершенное вами нарушение карается лишением права вождения на срок от четырех до шести…

      – Лишением прав, либо штрафом, – тоном, не допускающим возражений, проговорил самоуверенный молодой человек. – Я знаю законы.

      – Штраф вы бы заплатили в том случае, если бы нарушение зафиксировала видеокамера, а поскольку…

      – А поскольку вместо видеокамеры зафиксировали его вы, я заплачу штраф вам лично. Какой смысл растягивать эту скучную процедуру? Заполнять бумаги, тратить время. Я нарушил, признаю, так я же готов и ответить. Четко и оперативно, не отвлекаясь на ненужные формальности.

      Тем временем инспектор изучал протянутые ему документы. На пластиковой карточке, подтверждавшей право нетерпеливого молодого человека находиться за рулем, значилось: «Хабаров Харитон Васильевич». Взглянув на дату рождения, инспектор установил, что собеседнику тридцать два года, немногим меньше, чем ему самому.

      – Харитон Васильевич, – вновь попытался достучаться до совести непрошибаемого нарушителя инспектор. – Вы пересекли двойную сплошную линию при обгоне с выездом на полосу встречного движения…

      – А мне плевать, – резко оборвал тот. – Я в библиотеку опаздываю.

      Кинув быстрый взгляд на сорок пятого размера берцы и камуфляж, инспектор прекратил увещевания и новых вопросов задавать не стал. Взял штраф и отпустил с миром.

      Вновь выехав на трассу, черная «Тойота» взяла курс на Воробьевы горы, и через некоторое время ее можно было заметить возле здания МГУ.

      Припарковав машину, молодой человек вошел в знаменитую высотку и, прекрасно ориентируясь в бесконечных коридорах, направился, как и обещал инспектору, прямиком в библиотеку.

      По дороге он то и дело кому-то кивал, здоровался и перебрасывался короткими репликами, как человек здесь явно свой.

      – Харик! – вдруг услышал он у себя за спиной.

      Обернувшись, молодой человек увидел мужчину своего приблизительно возраста, улыбавшегося и явно обрадованного встречей.

      – Угрюмым копателям физкультпривет, – проговорил тот, протягивая для рукопожатия руку.

      – Бумажным крысам наше почтение, – не замедлил с ответной любезностью мужчина в камуфляже.

      – Вот уж не скажи! Я с этой монографией, считай, всю область объездил, в каждом глухом закоулке побывал. И себе в сундучок всякого интересного набрал, да и старых товарищей не забываю. Что, встречался ты с этим паном, про которого я тебе говорил?

      – Почему – пан?

      – А кто же? Бронислав Зеленский. Кто это еще может быть, как не поляк? А если поляк, значит, пан.

      – Может, он еврей.

      – Скажи еще – армянин. Так встречался ты с ним?

      – Встречался.

      – И как? Полезной оказалась моя наводка?

      – В целом да, тема интересная. Только слишком уж все неопределенно. Пойди туда, не знаю куда. Икона, которая ему нужна, спрятана в подземной пещере, а про пещеру эту известно только то, что она под землей.

      – Но как же? Там ведь, если я ничего не путаю, речь шла о монастыре. Пещеры находились под монастырем, а монастырь…

      – А монастырь давно сровняли с землей антихристы-большевики, и следа от него не осталось.

      – А больница? Там ведь больница какая-то стоит. Кажется, прямо на месте бывшего монастыря.

      – Интернат. Богоугодное заведение для детей с врожденными аномалиями развития. Только на месте он или не на месте, это еще бабушка надвое сказала. Сам-то он, кажется, не строил его, твой пан. Если я ничего не путаю. Так что из точных координат сейчас мне, по сути, известен только город.

      – Что ж, и это неплохо, согласись. С твоими-то способностями, Харитоша! Знать город, это, считай, икону уже в руках держать. Какие кадры теряет наука!

      – Почему же теряет? У меня научных статей больше, чем у любого профессора с нашей уважаемой кафедры. И все это первичные данные, все – из реальных полевых исследований. Не какая-то там бумажная переписка с неизвестным источником.

      – Статьи – это прекрасно, но где твоя диссертация? Так и пылится где-нибудь в дальнем углу между хвостом мамонта и черепом Йорика? Все, с кем ты начинал, давно защитились, получили степень.

      – Степень мне ни к чему, я и так умный. Унылое это занятие,