Пересадочная станция. Клиффорд Саймак

.

      Но тишина в этот день и над этой равниной звучала фальшиво, и вот она уже нарушается стонами и криками: кто-то просит воды, кто-то молит о смерти – крики, стоны, призывы о помощи будут звучать под безжалостным летним солнцем еще долгие часы. Позже распростертые фигуры умолкнут и замрут, а над полем поплывет удушливый, тошнотворный запах, и могилы павших будут совсем не глубоки…

      Много пшеницы останется неубранной, и не зацветут весной неухоженные сады; а на равнине, плавно поднимающейся к каменистому хребту, останутся несказанные слова, недоделанные дела и набухшие от влаги кучки тряпья, кричащие о бессмысленной расточительности смерти.

      Железная Бригада, 5-й Нью-Гемпширский, 1-й Миннесотский, 2-й Массачусетский, 16-й Мэнский – то были славные имена, откликающиеся эхом в туннелях веков.

      Еще одно имя – Инек Уоллис.

      Он так и держал в мозолистой руке свой разбитый мушкет. Лицо почернело от пороховой гари. Сапоги покрылись коркой спекшейся крови и пыли.

      Он все еще был жив.

      Глава 2

      Доктор Эрвин Хардвик в раздражении перекатывал карандаш между ладонями и оценивающе разглядывал человека, что сидел напротив него.

      – Я никак не могу понять, – произнес он, – почему вы пришли именно к нам.

      – Ну, вы – это все-таки Национальная академия, и я подумал…

      – А вы – разведка.

      – Послушайте, доктор, если это устроит вас больше, давайте считать мой визит неофициальным, а меня просто частным лицом. Предположим, я столкнулся с необычной проблемой и зашел узнать, можно ли рассчитывать на вашу помощь.

      – Я не против того, чтобы помочь вам, но не вижу, чем могу быть полезен. Все это настолько туманно и гипотетично…

      – Но тем не менее, – сказал Клод Льюис, – вы не можете опровергнуть даже те немногие имеющиеся у меня доказательства.

      – Ладно, – произнес Хардвик, – давайте начнем все с начала и по порядку. Вы утверждаете, что этот человек…

      – Его зовут Инек Уоллис, – сказал Льюис. – По документам ему уже давно перевалило за сто. Он родился на ферме близ небольшого городка Милвилл в штате Висконсин двадцать второго апреля тысяча восемьсот сорокового года. Единственный ребенок в семье Джедедии и Аманды Уоллис. Когда Эйб Линкольн стал собирать добровольцев, Инек Уоллис вступил в армию одним из первых и воевал в Железной Бригаде, которую уничтожили практически целиком у Геттисберга в тысяча восемьсот шестьдесят третьем году. Но Уоллис был переведен в другое подразделение, с которым он сражался в Виргинии под предводительством Гранта до самого конца, до Аппоматтокса…

      – Я смотрю, вы не поленились проверить.

      – Пришлось разыскивать его документы. Свидетельство о зачислении в армию в архиве законодательного собрания штата в Мэдисоне. Все остальное, включая запись о демобилизации, здесь, в Вашингтоне.

      – Вы говорите, что он выглядит на тридцать?

      – От силы на тридцать. Если не моложе.

      – Но вы с ним не разговаривали?

      Льюис покачал головой.

      – Может быть, это не тот человек? Если бы у вас были отпечатки пальцев…

      – Во времена Гражданской войны, – сказал Льюис, – до этого еще не додумались.

      – Последний из ветеранов Гражданской войны, – произнес Хардвик, – умер несколько лет назад. Если не ошибаюсь, барабанщик из армии южан. Должно быть, тут какая-то ошибка.

      Льюис снова покачал головой:

      – Поначалу, когда мне поручили это дело, я тоже так думал.

      – Кстати, как это вообще произошло? С каких пор разведка занимается подобными делами?

      – Должен признать, – ответил Льюис, – случай действительно не совсем обычный. Но тут кроются серьезные перспективы…

      – Вы имеете в виду бессмертие?

      – И это тоже. Возможность такого явления. Однако тут есть и другие соображения. Сама эта странная история требовала расследования.

      – Но при чем здесь разведка?

      – Вы, очевидно, думаете, что этим следовало бы заняться какой-нибудь научной группе? – Льюис улыбнулся. – Пожалуй, это было бы логично. Но дело в том, что Уоллиса случайно обнаружил наш человек. Он был в отпуске, гостил у своих родных в штате Висконсин, милях в тридцати от того места, где живет Уоллис. До него дошел слух об этом человеке. Скорее, даже не слух – просто кто-то упомянул о нем в разговоре. После чего наш сотрудник попытался выяснить кое-какие подробности самостоятельно. Ему не очень-то много удалось узнать, но и этих крох хватило, чтобы он заинтересовался.

      – Меня вот что удивляет, – сказал Хардвик. – Как мог человек прожить на одном месте сто двадцать четыре года без того, чтобы не прославиться на весь мир? Вы представляете, какой шум подняли бы газетчики, узнай они о подобном случае?

      – При мысли об этом, – сказал Льюис, – меня бросает в дрожь.

      – Однако вы не объяснили мне, как ему удалось остаться в безвестности.

      – Не