Любовные игры по Интернету. Елена Логунова

и, я встала, переместилась в прихожую и сняла трубку.

      – Ты дома? – даже не поздоровавшись, хмуро спросил Лазарчук.

      – До одиннадцати, а потом…

      – Никуда не уходи! – Приятель положил трубку.

      Я, помедлив, сделала то же самое и озадаченно спросила мишек и кошек с пуговичными глазами:

      – И как вам это нравится?

      Зверюшки не выразили никаких эмоций, а вот я забеспокоилась. Лазарчук – капитан милиции, опытный опер, обычно он профессионально внимателен к деталям. Если, звоня мне на домашний телефон, Серега спрашивает, дома ли я, впору предположить, что с ним что-то не так. Поэтому, когда капитан минут через пять возник у меня на пороге, я прямо спросила его:

      – Что случилось?

      – Случилось ужасное! – мрачно ответил Лазарчук.

      Я внимательно оглядела его. Приятель выглядел нормально – для забегавшегося опера, конечно. Слегка не брит, чуток лохмат, несколько красноглаз, помят, но цел и невредим.

      – Опять овсянка в кастрюле пригорела? – строго спросила я. – Или ты снова прожег утюгом парадный пиджак?

      Такого рода мелкие бытовые катастрофы у Сереги случаются частенько, ибо он холостяк, которого я и моя подруга Ирка никак не пристроим в добрые руки. Руки-то находятся, но Лазарчук из них вываливается, как мяч из баскетбольной корзины.

      – Гораздо хуже! – Серега сначала помотал головой, а потом прицелился и стукнулся лбом о стенку.

      Я поняла, что диапазон вероятных ужасов надо расширить. Пожалуй, от поломки стиральной машины до начала третьей мировой войны, о которой Лазарчук мог узнать по секретным милицейским каналам.

      – Она будет уже сегодня, в одиннадцать ноль-ноль! – в отчаянии вскричал капитан.

      «Скорее третья мировая война, чем стиральная машина!» – встревоженно подумала я.

      И осторожно спросила:

      – А остановить ее никак нельзя?

      – Как ее остановить? Гранату в нее метнуть? – язвительно спросил приятель.

      «Нет, скорее стиральная машина, чем третья мировая!» – с некоторым облегчением подумала я.

      Мне тут же привиделось, как Лазарчук распахивает дверь ванной комнаты, бросает «лимонку» в стеклянное око идущей вразнос стиралки и валится за угол на пол, в падении прикрывая голову руками. Я непроизвольно тоже схватилась за голову и пробормотала:

      – Страшное дело!

      – Страшное, – с готовностью согласился Лазарчук.

      Он отвернулся от меня, привалился спиной к стене и проникновенно пожаловался вешалке с одеждой:

      – Я погибну!

      «Все-таки война!» – огорчилась я.

      Серега перевел взгляд, искрящийся скупой мужской слезой, с жизнерадостной морды Микки-Мауса, вышитого на спине Масянькиной курточки, на мою вытянувшуюся физиономию и убежденно сказал:

      – Но ты мне поможешь!

      «Стиралка!» – обрадовалась я и облегченно вздохнула: если вся проблема в том, что капитану к одиннадцати часам нужно выстирать какое-то бельишко, то моя прекрасная автоматическая стиральная машина с отжимом и сушкой в его полном распоряжении. Я даже покажу, какие кнопочки нажать.

      Однако никакого узелка с бельем при Сереге не было.

      Я плохо переношу нервные потрясения натощак, а пугающие загадки Лазарчука меня здорово обеспокоили.

      – Ты завтракал? – смахнув пот со лба хвостом игрушечной белки, спросила я удрученного приятеля. – Пойдем пить чай с сырниками, заодно и поговорим.

      Мы перешли в кухню, Лазарчук понуро уселся на табурет, а я быстро организовала завтрак на четыре персоны – с учетом того, что Серега обычно ест за троих. Однако на этот раз у капитана не было аппетита. Без энтузиазма прожевав один-единственный сырник, он потянулся за чаем, и мне показалось, что в чашку упала слеза – наверное, та самая, скупая, мужская.

      – Расскажи мне все с самого начала, – мягким голосом психотерапевта со стажем попросила я.

      – Угу, – угрюмо согласился Серега.

      И рассказал.

      Как выяснилось, во всем был виноват Интернет. Подбиваемый приятелями, которые взахлеб рассказывали ему о своих опытах виртуального межполового общения, Лазарчук сделал себе страничку на сайте знакомств. Чин-чином заполнил анкету, указал как параметры грезящейся ему идеальной подруги, так и собственные характеристики, но не заметил, что сделал одну маленькую, но чреватую серьезными последствиями ошибку. Серега допустил опечатку в графе «Ваш возраст»: вместо 32 написал 82!

      – Однако! – сказала я. – Наверное, ты получил не слишком много писем от заинтересованных дам!

      – Ошибаешься! – со странной гордостью возразил Лазарчук. – Девицы меня просто завалили сообщениями! Главным образом, правда, спрашивали, реально ли в таком преклонном возрасте сохранить деятельный интерес к противоположному полу. Мне это показалось забавным, и я немного поиграл в старичка-бодрячка – просто так, шутки ради. А она приняла все это баловство за чистую