Как лис ежа перехитрил (сборник). Виталий Бианки

ку гнездо другой птички – пеночки-пересмешки. Она только что отложила своё четвёртое яичко.

      Но примет ли пересмешка подкидыша? Яйцо каменки чисто голубое. Оно больше и совсем не похоже на яички пересмешки: те – розовые с чёрными точечками. И что будет с птенцом каменки? Ведь он вот-вот должен выйти из яйца, а маленькие пересмешки выклюнутся только ещё дней через двенадцать.

      Станет ли пересмешка выкармливать подкидыша?

      Гнездо пересмешки помещалось на берёзе так невысоко, что я мог достать его рукой.

      Когда я подошёл к берёзе, пересмешка слетела с гнезда. Она порхала по ветвям соседних деревьев и жалобно посвистывала, словно умоляла не трогать её гнезда.

      Я положил голубое яичко к её малиновым, отошёл и спрятался за куст.

      Пересмешка долго не возвращалась к гнезду. А когда, наконец, подлетела, не сразу уселась в него: видно было, что она с недоверием разглядывает чужое голубое яйцо.

      Но всё-таки она села в гнездо. Значит, приняла чужое яйцо. Подкидыш стал приёмышем.

      Но что будет завтра, когда каменка выклюнется из яйца?

      Когда на следующее утро я подошёл к берёзе, с одной стороны гнезда торчал носик, с другой – хвост пересмешки.

      Сидит!

      Когда она слетела, я заглянул в гнездо. Там было четыре розовых яичка и рядом с ними – голый слепенький птенчик каменки.

      Я спрятался и скоро увидел, как прилетела пересмешка с гусеничкой в клюве и сунула её в рот маленькой каменке. Теперь я был уже почти уверен, что пересмешка выкормит моего подкидыша.

      Прошло шесть дней. Я каждый день подходил к гнезду и каждый раз видел торчащие из гнезда клювик и хвост пересмешки.

      Очень меня удивляло, как она поспевает и каменку кормить, и высиживать свои яйца.

      Я скорей отходил прочь, чтоб не помешать ей в этом важном деле.

      На седьмой день не торчали из гнезда ни клювик, ни хвост.

      Я подумал: «Всё кончено! Пересмешка покинула гнездо. Маленькая каменка умерла с голоду».

      Но нет – в гнезде лежала живая каменка. Она спала и даже не тянула вверх головку, не разевала рта: значит, была сыта. Она так выросла за эти дни, что покрывала своим тельцем чуть видные из-под неё розовые яички.

      Тогда я догадался, что приёмыш отблагодарил свою новую мать: теплотой своего тельца он грел её яички – высиживал её птенцов.

      Так оно и было.

      Пересмешка кормила приёмыша, приёмыш высиживал её птенцов.

      Он вырос и вылетел из гнезда у меня на глазах.

      И как раз к этому времени выклюнулись птенчики из розовых яичек.

      Пересмешка принялась выкармливать своих родных птенцов – и выкормила их на славу.

      Как лис ежа перехитрил

      Жил в лесу Лис. Хитрый-прехитрый – всех проведёт и обманет. Уж на что Ёж мастер защищаться. На нём тулуп – куда как хорош, – Ежа и руками не возьмёшь. А Лис схитрил и взял.

* * *

      Вот идёт Ёж по лесу, похрюкивает, ножками-коротышками по корешкам постукивает.

      Лис на него. Ёж брык! – и стал шариком. Поди-ка, сунься к нему, – кругом колючки. Лис обошёл его кругом, вздохнул и говорит:

      – Ну, раз ты теперь шарик, надо тебя покатать.

      И лапой – осторожно, одними когтями, – покатил его по земле.

      Ёж – тук-тук-тук-фык! – сердится. А сделать ничего не может: развернись только – разом Лис зубами схватит!

      – Катись, катись, шарик, – Лис говорит. И вкатил его на горку.

      Ёж – тук-тук-тук-фык-фык! – сердится, а сделать ничего не может.