Тазит. Александр Пушкин

трече сын Гасуба

      Рукой завистника убит

      Вблизи развалин Татартуба.

      В родимой сакле он лежит.

      Обряд творится погребальный.

      Звучит уныло песнь муллы.

      В арбу впряженные волы

      Стоят пред саклею печальной.

      [Двор полон тесною толпой.

      Подъемлют гости скорбный вой

      И с плачем бьют нагрудны брони,

      И, внемля шум небоевой,

      Мятутся спутанные кони.]

      Все ждут. Из сакли наконец

      Выходит между жен отец.

      Два узденя за ним выносят

      На бурке хладный труп. Толпу

      По сторонам раздаться просят.

      Слагают тело на арбу

      И с ним кладут снаряд воинской:

      Неразряженную пищаль,

      Колчан и лук, кинжал грузинской

      И шашки крестовую сталь,

      Чтобы крепка была могила,

      Где храбрый ляжет почивать,

      Чтоб мог на зов он Азраила

      Исправным воином восстать.

      В дорогу шествие готово,

      И тронулась арба. За ней

      Адехи следуют сурово,

      Смиряя молча пыл коней…

      Уж потухал закат огнистый,

      Златя нагорные скалы,

      Когда долины каменистой

      Достигли тихие волы.

      В долине той враждою жадной

      Сражен наездник молодой,

      Там ныне тень могилы хладной

      Воспримет труп его немой…

      Уж труп землею взят. Могила

      Завалена. Толпа вокруг

      Мольбы последние творила.

      Из-за горы явились вдруг

      Старик [седой и] отрок стройный.

      Дают дорогу пришлецу —

      И скорбному старик отцу

      Так молвил, важный и спокойный:

      «Прошло тому тринадцать лет,

      Как ты, в аул чужой пришед,

      Вручил мне слабого младенца,

      Чтоб воспитаньем из него

      Я сделал храброго чеченца.

      Сегодня сына одного

      Ты преждевременно хоронишь.

      Гасуб, покорен будь судьбе.

      Другого я привел тебе.

      Вот он. Ты голову преклонишь