Белый асфальт. Анна Князева

з следственного отдела за ней не прислали.

      Вскоре в зале прибытия осталась только она и несколько полусонных фигур, медленно тащившихся к выходу.

      Охранник у стойки зевнул и, прикрыв рот рукой, бросил вскользь:

      – Не встретили…

      – Похоже, что так, – ответила Анна.

      – Стоянка такси рядом с выходом.

      Она вышла из здания и замерла, пронзенная колким ветром. Небо зияло чернотой с проблесками редких звезд. Казалось, они светили лишь для того, чтобы подчеркнуть морозную пустоту и неопределенность ее положения. Сибирь и коллеги из краевого следственного управления не слишком с ней церемонились.

      Водитель такси оказался разговорчивым малым в натянутой до бровей ушанке.

      – Вам куда?

      – В гостиницу «Красноярск».

      – Значит, в центр! – улыбнулся он, заводя мотор. – Командировочная?

      – Как догадались?

      – Пальтишко-то на рыбьем меху. Наши в морозы таких не носят.

      – Дедуктивный метод. – Невесело усмехнулась Анна и протянула руки к дефлекторам.

      – Замерзли? – водитель прибавил температуру. – Сибирь-матушка. Зима на носу.

      – В Москве еще трава зеленеет…

      – Избаловали вас, москвичей.

      – Чем же нас так избаловали?

      – Погода теплее, медицина лучше, все под рукой. Пенсии, и те на доплате.

      – До пенсии мне еще далеко, – заметила Анна.

      – Это факт. – по-доброму улыбнулся водитель.

      Дорога тянулась через пустоши, покрытые ранним осенним снегом. Поля сливались с горизонтом, теряясь в ночи, и только свет автомобильных фар выхватывал из темноты редкие кусты и дорожные знаки.

      Анна глядела в темное окно и ни о чем не думала. Мысли застревали где-то посередине между желанием спать и нарастающим раздражением от всего, что с ней происходило.

      Гостиница «Красноярск» отличалась монолитным фасадом и была похожа на огромный кусок льда. Мраморные стены вестибюля зияли холодным блеском, как будто издеваясь над теми, кто искал тепла.

      Стерхова приблизилась к стойке, за которой сидела женщина с тусклым взглядом, в котором читалось откровенное равнодушие.

      – Номер на имя Стерховой, – Анна подала документы.

      – Заселение после двенадцати, – сказала администраторша. – Сейчас шесть утра.

      – Я только что прилетела и очень хочу спать.

      – Правила писала не я. Обращайтесь в дирекцию.

      Усталость взяла свое и Стерхова промолчала – не было сил спорить. Усевшись в кресло подальше от окна, она устроилась поудобнее и закрыла глаза.

      Шум вестибюля понемногу затих и отступил в бескрайнюю пустоту. Голоса, звук шагов и дверей как будто растворились вдали. Перед глазами замелькали картинки: черное небо, снег, тусклые огни аэропорта. Действительность путалась и распадалась на бессвязные фрагменты. Еще минута – и Анна провалилась в тяжелый сон, согревая собой холодное кресло.

      Постепенно холод уступил место липкой, удушающей темноте. Живая, дышащая тьма неумолимо затягивала Анну все глубже и глубже. И, когда она достигла самого дна, перед ней возник мертвец без головы. Силуэт дрожал и менялся, словно отражение в зыбкой воде. Топор в его руках блестел лунным светом. Двигался он рывками, как нелепый карикатурный персонаж, и от его приближения кровь стыла в жилах.

      Но, как только Анна решилась бежать, каждый шаг давался ей с трудом – ноги утопали в липкой, вязкой субстанции. Все в этом сне было против нее.

      Прорезая черную пустоту, над ее головой взметнулся топор. Свист. Удар. Но она осталась цела. В тот же миг в ее спящий разум пришло понимание того, что это ритуал. Анне хотелось кричать, но голос исчез, а вместе с ним пропал последний шанс на спасение.

      С каждым взмахом топора пространство вокруг нее сжималось все теснее. Откуда-то послышались хриплые звуки, похожие на рычание сакрального зверя. Теперь стало ясно: безголовый мертвец – только исполнитель. Хозяин зловещей тьмы – кто-то другой, и его невидимое присутствие ощущалось, как ужас, проникающий в самое сердце.

      Тьма сгустилась и сжалась так сильно, что стало трудно дышать. Еще не проснувшись Анна осознала, что это не просто сон. Это зловещий знак. И то, что ее ожидает, будет беспощадным и страшным.

      Анна проснулась с прерывистым вдохом, как будто вынырнула из ледяной воды. Сердце глухо колотилось где-то под самым горлом, пальцы вцепились в подлокотники кресла. Сон все еще цеплялся за сознание, кусками всплывая в памяти. Она провела пальцами по лицу и ощутила прохладу пота.

      Часы показали половину девятого. За стойкой регистрации стояла та же администраторша. Анна поднялась с кресла и подошла к стойке.

      – Где можно оставить вещи? Мне нужно уйти, у меня дела.

      – Камера хранения находится там, – женщина указала куда-то за спину и бросила