Только свети, свети. Ирина Ракша

Читать онлайн.
Название Только свети, свети
Автор произведения Ирина Ракша
Жанр
Серия «Родина Zовёт!» Премия им. А. Т. Твардовского
Издательство
Год выпуска 2024
isbn 978-5-6052035-6-8



Скачать книгу

леднего года у власти Шарля де Голля, египетские пирамиды или Иерусалим, мученический путь Христа на Голгофу (храм Гроба Господня), чукотские яранги на берегу Ледовитого океана или Георгиевский зал в Кремле – всё это и многое другое нашло отражение в моём творчестве.

      Мой многолетний учитель по Литинституту, великий поэт Михаил Светлов, написал обо мне статью, которая заканчивается так: «Ирина, я называю тебя талантливой! Смотри не подведи меня!» Что я и стараюсь делать всю жизнь.

      I. Урок без конца

      Моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черёд.

М. Цветаева

      Триптих «на вечную память»

      Мемуары

      …Всем тем, которых забывать нельзя, Поклонимся, поклонимся, друзья…

М. Львов

      В последнее время я часто раскрываю мои старые, потрёпанные фотоальбомы. Всегда пристально и даже увлечённо рассматриваю старые и не очень чёрно-белые фотографии. А за жизнь их накопилось немало. Правда, мой сверстник и тоже вгиковец Гена Шпаликов написал: «По несчастью или к счастью, истина проста: ⁄ Никогда не возвращайся в прежние места. ⁄ Даже если пепелище выглядит вполне, ⁄ Не найти того, что ищем, ⁄ Ни тебе, ни мне».

      И Гена был прав, не надо ездить в покинутые места. Ибо от перемен сердцу станет больно до слёз…

      Но у меня-то совсем другое дело. В прошлом я ничего не ищу. Я художник и лишь констатирую. И ничего ни с чем не сравниваю. Напротив, я как по пунктиру лет, по пунктиру десятилетий иду оттуда, из далёкого далёка, к себе, в наше сегодня, по пути рассматривая бесценные стоп-кадры прошедшего. («Остановись, мгновенье, ты прекрасно».) Так интересно их рассматривать. Тщательно, со вниманием. И не только выражения лиц героев, их жесты, фигуры, одежды, а буквально все детали вокруг. Детали быта тех лет, даже самые малые, мелкие. Но которые так много говорят о своём времени. Вот, например, фото – моя мама, студентка Тимирязевской сельхозакадемии, со мной, малой крохой в чепчике, бережно держит дитя на коленях. Мама юная (ей всего девятнадцать), худющая, присела на край какой-то оградки и, улыбаясь, что-то живо говорит, очевидно, любимому мужу, моему папе, тоже студенту, но уже выпускнику ТСХА. Это Лиственная аллея, весенний солнечный день 1939 года. За спиной – общежитие, краснокирпичный трёхэтажный дом. (Таких на аллее несколько, они и сейчас там стоят в ряд.) Малышка в чепчике, ничего не понимая, недоумённо и даже испуганно таращит глазки на чуждый и страшный для неё мир. На маме клетчатое дешёвенькое в обтяжку платье. Белые носочки по моде тех предвоенных лет. И туфельки белые, парусиновые (т. е. из парусиновой ткани), утром начищенные для форса зубным порошком…

* * *

      А вот другая фотография, снятая через два года. Папа – выпускник ТСХА, факультета механизации. Одно время факультет назывался МИМЭСХ, иначе говоря, Московский институт механизации и электрификации сельского хозяйства. И папа с отличием его окончил. Он вообще острого был ума, изобретатель любых машин, очень любил их и понимал, как живых: ему было любо всякое колено, колесо, любой узел. Изобретённые им модели – хлопкоуборщик, жатка по гороху, картофелеуборочная и, наконец, к концу жизни шедевр – машина СКСР-64. То есть «Сеялка-культиватор системы Ракша» 1964 года. По всей стране на селе эта машина, эта сеялка была очень востребована и любима.

      И вот на этой чёрно-белой фотографии папа на первой своей официальной работе на ВСХВ, сидит за директорским столом павильона «Хлопок». (После свадьбы с мамой папа, деревенский плебей с Украины, стал москвичом, и после окончания института его сразу же пригласили работать на только что строившуюся чудо-выставку (ВСХВ) директором павильона «Хлопок».) А почему именно «Хлопок»? Да потому, что он не раз бывал ещё на студенческой практике в Узбекистане, работал бригадиром на бескрайних хлопковых полях. Даже получил звание «Ударник социалистического труда». Есть даже малюсенькая фотография, где папа в полосатом халате и тюбетейке сидит на двугорбом верблюде. Эта фотография мою маму очень забавляла. Она смеялась: «Ну, Женька, ты тут прямо настоящий бай». Папа отшучивался: «Не бай, а нищий феллах. А вот когда мы получили там большие “хлопковые наградные”, в Москву возвратился баем. Купил себе первый приличный костюм. Помнишь, серый такой? И новые парусиновые ботинки. Ну прямо “кум королю и сват министру”». И лукаво щурился: «И, кажется, я тебе даже понравился?» Мама в ответ кокетничала: «А ты меня и в старых штиблетах увлёк…» И ещё о тех годах папа говорил особую мудрость: «Если ты знаешь, что у тебя дома в шкафу висит новая одежда, ты в любом рванье чувствуешь себя гордо и уверенно».

      И вот с этой фотографии папа уверенно смотрит на меня взглядом своих голубущих глаз. Из того предвоенного 1939 года. Он за директорским столом именно в том образцово-сером костюме. Но теперь его дом уже не общежитие на Лиственной аллее ТСХА, а совсем рядом с выставкой, за её оградой, на Третьей Останкинской улице. Ему, ныне «семейному москвичу» с ребёнком, выделили в бараке № 6 две комнаты – аж в целых тридцать квадратных метров. И ещё ему как директору павильона полагалась даже «выездная» легковая машина для деловых поездок.