Краткое изложение книги «Важные годы. Почему не стоит откладывать жизнь на потом». Автор оригинала ‒ Мэг Джей. Юлия Ершова

К тридцати пяти почти все важные точки на пути пройдены, и в это время человек, как правило, продолжает заниматься тем, что выбрал до тридцати.

      Встречи с интересными людьми почти не меняют траекторию жизни, а долгосрочный эффект на карьеру, благополучие и уровень счастья оказывают другие, менее заметные, но более значимые события, которые разворачивались на протяжении многих дней и даже месяцев. Проблема в том, что заметить их проще в ретроспективе, оценивая пройденный путь.

      Жизнь в реальном времени

      Автор приводит в пример историю своей пациентки Кейт, которая живёт в огромном стрессе и работает официанткой. Она родилась в Нью-Йорке, окончила колледж и в свои двадцать шесть не имеет водительских прав и живёт с родителями. На данном этапе она пытается понять, чем ей заняться в тридцать лет, потому что тридцать – это новые двадцать, как она считает.

      Таких, как Кейт, на сеансах психотерапии у Мэг Джей много. И они не задумываются о будущем, за что в тридцать-сорок лет платят намного большую цену в попытках наладить личную и финансовую стороны жизни.

      Мэг Джей предложила Кейт сместить фокус в психотерапии с повседневности и отношений с родителями на поиски смысла и перспективы в её жизни, потому что «непрожитая жизнь не стоит того, чтобы её исследовать», как говорил американский психолог Шелдон Копп.

      В двадцать, как уверены многие, все дороги открыты, но Кейт чувствовала себя ужасно: её подруги из колледжа хвастались женихами и диссертациями, а она себя почувствовала за бортом. Потому что ни с кем не встречается и работает на нелюбимой работе.

      На следующем сеансе Кейт призналась Мэг, что хочет быть более целеустремлённой и начала делать правильные шаги. К окончанию курса психотерапии она съехала от родителей, получила водительские права, начала встречаться с перспективным молодым человеком и занялась благотворительной деятельностью, как и хотела. Она начала жить в реальном времени, а не в бесконечных мыслях о том, что надо что-то менять.

      Если представители поколения Х в США вступали в брак и рожали первого ребёнка в среднем в возрасте двадцати одного года, то миллениалы отодвигают эту цифру всё дальше и дальше. Отчасти в том виновата культура с лозунгом «тридцать – новые двадцать», который обесценивает годы между двадцатью и тридцатью. Отчасти причину стоит искать в экономической ситуации. Для родителей миллениалов дом стоил в десятки раз меньше: в среднем 17 000 долларов. Образование ограничивалось чаще всего школой, а молодые семьи занимались в основном бытом, воспитанием детей и работой. Причём зарплаты мужа хватало на содержание семьи и более шестидесяти процентов жён не работали.

      Позднее произошёл быстрый сдвиг парадигмы: за пару десятков лет возросла популярность противозачаточных средств, женщины получили возможность работать, поэтому к началу нового тысячелетия только пятьдесят процентов американцев вступали в брак до тридцати и некоторые из них обзаводились детьми.

      Эти факторы превратили двадцатилетний рубеж и следующие десять лет в период свободных поисков себя, досуга и необременительной учёбы в колледже или университете. При этом веками двадцатилетние девушки и юноши становились мужьями и жёнами, у них попросту не было этой передышки между школой и созданием семьи. Стресс миллениалов совершенно понятен, так как подобной практики не было ни у их родителей, ни у бабушек и дедушек.

      Для молодых людей, подобных Кейт, десятилетие между двадцатью и тридцатью стало периодом неопределённости. Журналисты назвали миллениалов твикстерами, взрослыми детьми и юными взрослыми, которые проживают свои золотые годы в путешествиях. То есть годы юности растянулись ещё на десять лет, тогда как взрослая жизнь в самом разгаре.

      Вместе с журналистскими штампами социальный статус миллениалов пошёл вниз и опустился до «не совсем взрослых». В итоге многие миллениалы просто плывут по течению, не подозревая, насколько важные годы они упускают.

      Плюс массовая культура активно фетишизирует двадцатилетних и поощряет наслаждаться жизнью. Поколение Z чрезмерно старается выглядеть старше своего возраста, а миллениалы ни в коем случае не хотят производить впечатление тридцатилетних. Это смешение и превращает их взрослую жизнь в нескончаемый карнавал двадцатилетия, из-за которого люди теряют свои самые важные трансформационные годы и расплачиваются за это после тридцати.

      Изобилие нулевых внушило миллениалам нереалистичный оптимизм, который господствует над логикой и здравым смыслом. Рост зарплат, стоимости недвижимости, увеличение продуктового разнообразия, развитие интернет-ресурсов и сферы услуг в те годы многих ввели в заблуждение. Автор считает, что поколение миллениалов стало новым «пузырём» современности, который скоро может лопнуть.

      Экономический кризис 2008 года повлиял на сознание миллениалов и вызвал у них ощущение пустоты, потерю уверенности в своих силах. Причём уровень образования у большинства весьма высок, но после учёбы далеко не все находят работу. Также мода на стажировки и работу за рубежом не даёт им укрепить своё резюме на родине. Безработица достигла пика в первые годы после кризиса, а большинство выпускников