Русско-литовская знать XV–XVII вв. Источниковедение. Генеалогия. Геральдика. Маргарита Бычкова

нстрируют исследовательский путь, который М. Е. Бычкова прошла к году своего юбилея.

      М. Е. Бычкова известна в кругах профессиональных историков в первую очередь как виднейший специалист по изучению источников, относящихся к генеалогии русского и литовского дворянства. Ее кандидатская диссертация, выполненная под научным руководством А. А. Зимина, в 1975 г. вышла в свет в качестве монографии[1]. Это исследование продолжило традицию изучения родословных книг, иных источников по дворянской генеалогии, заложенную в трудах Н. П. Лихачева, С. Б. Веселовского, А. А. Зимина и других ученых. Однако впервые в историографии на основе тщательного изучения подавляющего большинства списков родословных книг XVI–XIX вв. была дана доказательная картина их соотношения, предложены понятия редакции и извода родословных книг, сформулированы и опробованы приемы их текстологического изучения. В дальнейшем Маргарита Евгеньевна не оставляла вниманием эту проблему, что реализовалось в ее работах, посвященных исследованию генеалогических источников XVI–XVII вв. в комплексе с литературными произведениями и в обширном историко-географическом контексте: Россия, Литва и Польша XIV–XVIII вв. Эти работы представлены в разделе «Источниковедение».

      Труд М. Е. Бычковой по источниковедению родословных книг с момента выхода и до сего дня, оставаясь единственным исследованием такого рода, неизменно используется как надежная база в работах историков по широкому спектру проблем средневековой истории России[2].

      Скрупулезное источниковедческое изучение этих источников позволило М. Е. Бычковой, во-первых, с критических позиций осмыслить опыт предшествующих исследований истории дворянского сословия Литвы и России. Отсюда ее интерес к историографическим вопросам: она проанализировала исследования в области генеалогии Н. П. Лихачева и С. Б. Веселовского и в целом – в советской исторической науке. В раздел «Историография» вошли также биографический этюд о Ю. Вольфе и работа об учителе – А. А. Зимине, в которой исследовались приемы его работы с источниками.

      Во-вторых, опыт источниковедческого подхода к источникам литовско-русской генеалогии позволил автору по-новому подойти к проблемам, уже имевшим до нее историографические традиции – состав правящего класса[3], развитие государственных институтов, в том числе и в сравнительно-историческом аспекте[4] (статьи раздела «Социально-политическая история»). Важная проблема, постоянно привлекающая внимание автора, – способы презентации власти в социуме[5]. Исследования родословных легенд и соответствующих им социальных практик, в том числе династических браков, а также практик герботворчества XVI–XVII вв., представлены в разделах «Генеалогия» и «Геральдика».

      Неизменно удачливой в архивных поисках М. Е. Бычковой удалось ввести в научный оборот важные исторические источники, публикация которых, как правило, сопровождалась ценным источниковедческим исследованием[6] («Родословие князей Глинских из Румянцевского музея», «Родословие князей Глинских», «Первый русский дворянский герб» и др.). Как археограф М. Е. Бычкова реализовалась в значительных и востребованных отечественной и зарубежной наукой издательских проектах[7].

      Сборник был подготовлен[8] к юбилею Маргариты Евгеньевны Бычковой и был с вниманием встречен читалями. Новое издание выходит после ее безвременной кончины в 2014 г. и является нашим посильным вкладом в увековечение ее светлой памяти.

      Историография

      Генеалогия в советской исторической литературе[9]

      В последние годы в советской историографии все чаще отмечается, что вспомогательные исторические дисциплины, выходя за рамки узкого профессионализма, приобретают большое значение при решении конкретных проблем исторического исследования[10]. Изучение актового формуляра (дипломатика) дает материал для выводов по истории земельной политики; систематизация булл (сфрагистика) приводит к изучению зарождения и формирования древнейших форм государственного аппарата; палеография и кодикология помогают проникнуть в недра идейно-политической борьбы.

      Генеалогия также все чаще становится необходимой составной частью исторического исследования, но ее значение как вспомогательной исторической дисциплины, круг задач и источников до сих пор полностью не определены.

      Поэтому прежде чем перейти к обзору современных видов генеалогического исследования, которое встречается в исторической литературе, и развития генеалогии в наше время, будет интересно проследить, как менялось само определение понятия «генеалогия» в трудах историков.

      Небольшой, но яркий очерк состояния и задач генеалогии помещен в книге А. М. Большакова[11]. Принципиально новым в его определении задач генеалогии было то, что, исходя из понятия генеалогии как вспомогательной

1

Бычкова М. Е. Родословные книги XVI–XVII вв. как исторический источник / Отв. ред. А. А. Зимин. М., 1975.

2

Греков И. Б. Восточная Европа и упадок Золотой Орды. М., 1975. С. 494; Кучкин В. А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси X–XIV вв. М., 1984. С. 50–51; Кобрин В. Б. Власть и собственность в средневековой России. М., 1985. С. 18, 225, 248; Шабульдо Ф. М. Земли Юго-Западной Руси в составе Великого княжества Литовского. Киев, 1987. С. 175; Горский А. А. Русские земли в XII–XIV вв. М., 1996. С. 98.

3

Бычкова М. Е. Состав класса феодалов в России в XVI в.: Ист. – генеал. исслед. М., 1986.

4

Она же. Русское государство и Великое княжество Литовское с конца XV в. до 1569 г.: Опыт сравнительно-исторического изучения политического строя. М., 1996.

5

Она же. Московские самодержцы: история возведения на престол. Обряды и регалии. М., 1995; Она же. Магия власти. Обряды возведения на престол. Царские регалии. М., 2009.

6

Новые родословные книги XVI в. / Подгот. к печ. М. Е. Бычкова, З. И. Бочкарева // Редкие источники по истории России. М., 1977. Вып. 2.

7

Летописец начала царства царя и великого князя Ивана Васильевича. Александро-Невская летопись. Лебедевская летопись / Подгот. текста А. А. Зимина и М. Е. Бычковой; Предисл. А. А. Зимина. М., 1965. (ПCРЛ. Т. 29); Опись Новгорода 1617 года / Вступ. ст.: В. Л. Янин, М. Е. Бычкова; Под общ. ред. В. Л. Янина. М., 1984. (Памятники отеч. истории; Вып. 3); Новгород Великий в XVII в.: Док. по истории градостроительства / Сост.: М. Е. Бычкова, А. Н. Медушевский. М., 1986; Произведения Максима Грека. Рукопись из Славянского собрания Парижской национальной библиотеки / Сост.: М. Е. Бычкова, А. Лангелер, Л. П. Найденова. М., 2009.

8

Работы для этого сборника отобраны М. Е. Бычковой. Текст работ публикуется без изменений. Исправлены лишь очевидные опечатки. Составители сочли необходимым привести библиографические ссылки в подстрочных примечаниях в соответствие с действующими стандартами, а также дать в текстах статей и примечаниях к ним современные названия хранилищ источников.

9

Вспомогательные исторические дисциплины / Редкол.: С. Н. Валк (отв. ред.) и др. Л.: Наука, 1976. Вып. 7. С. 43–56. Рукопись этой статьи редактировал С. Н. Валк.

10

Черепнин Л. В. Развитие вспомогательных исторических дисциплин за пятьдесят лет // Советские архивы. 1967. № 5. С. 130–137; Зимин А. А. Трудные вопросы методики источниковедения древней Руси // Источниковедение. Теоретические и методические проблемы. М., 1969. С. 436–438; Янин В. Л. Успехи и проблемы изучения вспомогательных дисциплин русской истории (нумизматика, сфрагистика, эпиграфика, весовая метрология) // Археографический ежегодник за 1969 год. М., 1971. С. 200–204.

11

Большаков А. М. Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1924. С. 173–189.