Гонка за смертью. Бен Гэлли

ой труп – поменьше, размером с человека, был замотан в кожаный мешок и связан прочной веревкой. Конец веревки она привязала к своему поясу.

      Оба трупа уже начали смердеть.

      Женщина еще раз окинула взором горизонт, размытый из-за жары. Он выглядел так же, как и в прошлый раз. Под непреодолимым синим небом раскинулся бесконечный, безликий золотой ковер дюн: недостижимый перевернутый океан манил, издевательски приглашал нырнуть в его глубины.

      Солнце стояло высоко над головой, нагревало ситцевую рубаху женщины и белый кожаный капюшон, который не давал лучам запечь ее мозги. Завершали костюм натертые золой кожаные штаны, черные перчатки и сапоги.

      Когда она уже не могла оставаться рядом с трупами, она заставила себя встать. Почему-то при этом она почувствовала, что ей стало еще жарче. Веревка, привязанная к ее поясу, натянулась. Женщина двинулась вперед. Ей нужно преодолеть еще много миль. Слишком много.

      – Твои похороны.

      Слова были искаженными, неопробованными. Он наконец-то нарушил тишину. Она не соизволила посмотреть на него, но холодный ветерок подсказал ей, что он рядом. Она никогда бы не призналась в этом вслух, но сейчас она мечтала о том, чтобы он подошел поближе – просто чтобы на миг избавить ее от жары.

      – Я говорю, это твои…

      – Я все слышала, старый козел. Возвращайся к своим размышлениям.

      Переход по пустыне – не веселая прогулка по большим дорогам великого Аракса. Каждый шаг становился выпадом в поединке между ее решимостью и пустыней. А решимости у нее было в избытке. Она сосредоточила свое внимание на задаче. С трудом продвигаясь вперед, она сжимала какой-то комок на груди – монету, висевшую на цепи под рубахой.

      За спиной у нее раздавались пустые угрозы:

      – Твой труп найдут рядом с моим. Он раздуется на солнце, и вся твоя легендарная красота сгорит без следа.

      Еще шаг. И еще. И еще.

      Он усмехнулся. Его голос еще не сформировался, и поэтому смешок вышел влажным, хриплым. Она крепко сжала веревку потрескавшимися руками и дернула.

      – Твое тело уволокут прочь, словно кусок жучиного мяса, который пролежал неделю – так же беззастенчиво, как ты сейчас обращаешься с моим.

      Женщина резко развернулась.

      – МОЛЧАТЬ!

      Инстинктивно она потянулась к его горлу, но ее пальцы сжали только лишь холодный туман.

      Он отступил назад; на его голубой шее не осталось ни следа – если не считать прерывистого, зазубренного шрама от удара ножом, которым она отняла у него жизнь. Шрам сиял ярче, чем другие кружащиеся струйки пара; его края казались почти белыми.

      – Ты что-то забыла?

      Он улыбнулся; эта мерзкая ухмылочка слишком часто появлялась на его лице, пока он был жив. Она надеялась, что улыбка умрет вместе с его телом, но, увы, этого не произошло.

      – А ты ничего не забыл? – Женщина похлопала по висевшему у нее на поясе медному кинжалу.

      – Ты не посмеешь убить меня дважды! – оскалился он, грозя ей пальцем.

      Она потянула за рукоять кинжала. Медный клинок блеснул на солнце.

      – Скажи еще что-нибудь, тогда и узнаем, что я посмею сделать.

      Остроумного ответа, как и едких, наполненных ненавистью, слов, не последовало. Призрак отступил и, мрачно ухмыляясь, поплелся за своим трупом, который женщина бесцеремонно тащила между дюнами.

      Женщина потянула за капюшон, чтобы закрыть лицо.

      – Видишь? С тобой всегда было приятнее общаться, когда ты держал рот на замке.

      Глава 1. Прибытие и отбытие

      Королевством будет править тот, кто владеет наибольшим числом теней.

«Указ Фаэры, императора Арка», 916 лет назад

      Когда вместо теплого приема город бросает на тебя кровожадную толпу, ты можешь подумать, будто сделал что-то не то. Возможно, ты убийца или еретик. Быть может, ты распространяешь заразу или задолжал пару серебряных монет людям, которым неведома совесть.

      Да, конечно, я вор, но не убийца. Религия в моей стране, как и в этой, умерла давным-давно. Я ничем не был болен, а мои счета, хотя и скромные, были в порядке. Бешено оглядываясь и, словно гончая, брызгая слюной на куртку, я пришел к выводу, что в эту ночь я стал чьей-то жертвой только по одной причине. Я просто зашел не на ту пристань и не в то время суток в городе, где над законами смеются, а власть принадлежит преступникам.

      Невиновность придает сил не больше, чем вина.

      Двумя часами ранее

      – Давай, давай, давай…

      Кража со взломом – сложное дело, состоящее из многих этапов, и на каждом из них твое сердце бешено бьется, с тебя течет пот, и ты сжимаешь губы от напряжения. С того момента, когда ты начинаешь взламывать главные ворота, до той секунды, когда ты выбегаешь из них с охапкой добычи, ты находишься под давлением, и бороться с ним ты учишься много лет. Именно эта способность отделяет неумех от настоящих замочных мастеров.

      Я принадлежал