Стальные зубы субмарины. Сергей Зверев

Тель-Авиву. Под напором израильских усиленных танковых дивизий египтяне безнадежно отступали, отдавая противнику пески Синайского полуострова. Одновременно на западном берегу реки Иордан терпели поражение королевские войска Иордании. И это несмотря на численное превосходство арабских войск.

      Залогом такого впечатляющего успеха израильтян было полное и неоспоримое господство в воздухе, которого им удалось добиться в первый же день своей самой победоносной войны. Всей мощью авиации «Хель-Хаавир» они первым делом обрушились на аэродромы противников. Израильские асы расстреливали и бомбили вражеские истребители и штурмовики прямо на стоянках и в ангарах, превращая боевые машины в груду искореженного металла. А чтобы обезопасить себя, они предварительно обстреляли объекты ракетами системы ПВО.

      Сирия, Иордания и Египет за первый день боев лишились практически всех своих самолетов, которые даже не успели взлететь. Уцелели лишь считаные единицы, располагавшиеся на отдаленных авиабазах, да фанерные макеты на фальшивых взлетных полосах, которые так и не ввели никого в заблуждение. Этот грамотный ход израильтян фактически предопределил результат войны – оставшись без воздушного прикрытия, объединенные войска арабских стран несли большие потери, а их моральное состояние было подавлено беспрестанными и безнаказанными атаками с неба.

* * *

      – Не cлишком ли мы близко идем к Синайскому полуострову, командир? Там ведь сейчас такая мясорубка… – Голос бортрадиста, несмотря на кажущуюся раскованность, звучал встревоженно. Громадина американского стратегического бомбардировщика «Б-52» действительно рассекала воздушные просторы недалеко от Суэцкого канала, за который уже шли ожесточенные бои между египетской и израильской армиями.

      – Не переживай, Дэн! – полковник ВВС США Джеральд Купер говорил уверенно и спокойно, как и подобало командиру экипажа. – У арабов не осталось ни самолетов, ни хваленых советских ракетных комплексов. Но в любом случае на высоте тридцати тысяч футов нас они не достанут. Единственные, кого мы можем встретить в этом районе, – родные американские «Фантомы» с израильскими асами за штурвалами. Но и они не станут к нам приставать, ведь дядюшка Сэм исправно снабжает их боеприпасами.

      – Это точно, шеф! – отозвался бортовой инженер. – Евреи не похожи на идиотов и не станут рубить сук, на котором сидят. Ведь без нашей помощи они мигом загнутся! Так что не дрейфь, Дэн! И смотри не врежь по-дружески из пулемета по ребятам из Тель-Авива!

      – Кончайте трепаться! – заворчал штурман, вечно мрачный и недовольный жизнью. – Может, не стоит отвлекаться от дела и забывать о том, что в брюхе нашей малютки подвешена одна очень «веселая» штуковина с разделяющейся боеголовкой. Парни, мне совершенно не хочется никаких неприятностей. Так что не надо беду кликать! Давайте постараемся без приключений совершить наше боевое патрулирование и спокойно вернуться обратно на Сицилийскую базу, о’кей?

      – Так и будет, – автоматически прекратил пререкания полковник Купер, потянувшись в кресле и закинув руки за голову, – автопилот надежно держал «летающую крепость» на заданном курсе. – Надеюсь, что Советы тоже не спятили и не будут дергаться сами и дергать нас, а мы в очередной раз мирно прогуляемся вдоль их границы с ядерной дубинкой…

      И словно сглазил – в наушниках внутренней связи зазвучал осипший от волнения голос штурмана:

      – Это что еще за ерунда? Командир, взгляни на радар! Какой-то балбес несется в нашу сторону…

      – Какой балбес?

      – Судя по скорости – истребитель! Черт! Что за кретин сказал, что мы обойдемся без «Фантомов» прикрытия? Сейчас бы спокойно проверили этого самозванца…

      – Спокойно, Ричард. Нам здесь некого бояться. Курс этого истребителя?

      – Идет от Александрии к нам наперерез. Скоро будет визуальный контакт.

      Командир потер волевой подбородок, принимая решение. Ситуация непростая. Напряжения экипажу хватает и без того – как-никак в их руках находятся жизни миллионов человек, на которых нацелены боеголовки стратегической ракеты «воздух-земля», этакой «массовой смерти» в изящной упаковке. Любая ошибка, любое неверное действие могут обернуться непоправимой трагедией.

      – Вот и хорошо! Пускай подлетит поближе, поглядим, что это за фрукт, – наконец произнес полковник. Что-либо предпринимать было бесполезно – тяжелый «Б-52» не предназначен для того, чтобы устраивать гонки с истребителем. Купер придал голосу бодрую интонацию и усмехнулся в микрофон: – Да что вы все напряглись-то так? Израильтяне осторожны, наверняка просто решили проверить, не русский ли бомбардировщик занесло на помощь Каиру! Дэн, свяжись-ка с ним, объясни, что нас трогать не стоит.

      – О’кей, командир! – раздался голос радиста, который тут же принялся щелкать кнопками радиосвязи, и вскоре в эфир понеслись позывные на английском языке.

      – Шеф, может, сообщить на базу? – штурман озабоченно глянул на полковника, который бегло осматривал показания приборов. Обернувшись к нему, командир согласно кивнул и потянулся было к переключателю, как в наушниках раздался срывающийся голос радиста:

      – Полковник!