Несоветская Россия. Вячеслав Кальнов

то предисловия

      В одном многомиллионном городе Амске главой местного Правительства был некто Постоялов.

      Вот уже более двадцати лет как он называл себя господином и губернатором Амского края. Все эти годы насаждал этот человек неустанно новые порядки и законы, и неусыпно следил – чтобы все местные жители, не дай Бог! не вздумали нарушить новые правила жизни.

      В этом нелёгком труде ему с превеликой радостью помогали вновь народившиеся местные буржуйчики, полицейские и священники.

      Буржуйчики захватили все заводы и фабрики этого огромного города, всю землю Амского края, а также сберегательные банки, магазины, театры, кинотеатры, телевидение и радио.

      Отобрали у народа накопленные за долгие годы деньги и ввели новую валюту – керенки. Трудовому люду стали платить низкие зарплаты и маленькие пенсии, а стали поощрять спекулянтов, лжецов и обманщиков.

      Запретили старые книги и стали выпускать новые, в которых чёрное стало белым, а белое – чёрным. То же самое произошло на радио и на телевидении. Стали пропагандировать насилие, разврат и пошлость.

      А полицейские следили – чтобы недовольство бедных людей новыми порядками не вылилось в организованный единый протест.

      И самыми главными помощниками режима Постоялова стали священники. Эти люди, облачённые в рясы, распространяли среди населения вероучения, которые провозглашали богоизбранность губернатора и его шайки, захвативших власть над всем человеческим обществом. Население нищало с каждым днём, множились бездомные и сироты, а они строили всё новые и новые холодные храмы и тёплые дворцы.

      «Река машин вечернего проспекта…»

      Река машин вечернего проспекта

      Течёт размеренно и в такт

      Сигналам светофора разноцветным,

      Где улицы впадают в тракт.

      Горящие глаза автомобилей

      Сливаются в один сплошной поток,

      Живущие в спешащем мире —

      Торопятся попасть скорей в чертог,

      Где разменяют деньги на объятья,

      Где поцелуем выкупят долги,

      Туда, где будет их ночлег приятен —

      К каким-то двум глазам другим.

      «Вьюжит в небе над Россией…»

      Вьюжит в небе над Россией,

      В церкви холод, смрад.

      Об усопшем голосили

      Бабы невпопад.

      Ни Есенина, ни Блока —

      Всё Ерёмы, да Фомы…

      Жить на свете одиноко,

      И мозоли от сумы.

      Светлых нет идей и веры,

      Богатеют ловкачи,

      Не встают оплотом первым,