Козьма Прутков. Писатель, которого не было. Козьма Прутков

й, племянника. Такого творческого эксперимента русская литература ранее не знала. Нет аналогов и по сей день.

      Литературная маска позволяла писать на табуированные темы – поднимать острополитические вопросы, отчасти бросать вызов общепринятым нормам этикета, эпатировать.

      Конечно же, Козьма Прутков был похож на своих «родителей»: известно, что и Толстой, и Жемчужниковы были людьми жизнерадостными, склонными к озорным проделкам.

      Мистификация удалась настолько хорошо, была столь убедительной, что литераторам даже пришлось доказывать свои авторские права на Козьму Пруткова. Ведь появились подражатели, в том числе и нежелательные, по вине которых полемист в глазах читающей публики становился обыкновенным шутником, если не глупцом, пишущим всякий вздор.

      Главные произведения Козьмы Пруткова появились в 50–60-е годы XIX века, а в 1884 году вышло полное собрание его сочинений, благодаря которому известно, какие произведения действительно принадлежат А. К. Толстому и братьям Жемчужниковым.

      Сложнее обстоит дело с определением конкретного автора того или иного произведения. Литературное наследие Козьмы Пруткова велико и разнообразно – в первую очередь вспоминаются, конечно же, афоризмы, многие из которых стали крылатыми выражениями и употребляются по сей день. Но этим творчество содружества авторов не исчерпывается: есть и стихи, и эссе, и пьесы. Основным автором произведений, подписанных именем Козьмы Пруткова, был Владимир Жемчужников. Есть произведения, однозначно приписываемые Алексею Толстому и Алексею Жемчужникову. Наверняка немало и тех, что создавались коллективно. Известно, что третий брат Жемчужников, Александр, тоже печатался под общим псевдонимом, но качество его работ не устраивало остальных. Однако в творческой биографии Козьмы Пруткова некоторые из этих произведений остались. Кроме того, многое не было опубликовано, сохранилось в рукописях – это затрудняет определение авторства.

      Но для читателей эти вопросы вторичны. Важнее другое: чем интересен Козьма Прутков современному человеку? Уже понятны далеко не все политические аллюзии, остались в далеком прошлом баталии, разыгрывавшиеся в литературных кругах. Что же осталось? Вечное. Та самая житейская мудрость – тонкости взаимоотношений отцов и детей, мужчин и женщин, начальства и подчиненных, – которая неподвластна времени. Какие-то из произведений Пруткова – наверняка не одно – совпадут с вашим жизненным опытом, напомнят о чем-то личном, заставят улыбнуться, задуматься. В этом сила нестареющей классики.

      Стихи и басни

      Мой портрет

      Когда в толпе ты встретишь человека,

      Который наг[1];

      Чей лоб мрачней туманного Казбека,

      Неровен шаг;

      Кого власы подъяты в беспорядке;

      Кто, вопия,

      Всегда дрожит в нервическом припадке, —

      Знай: это я!

      Кого язвят со злостью вечно новой,

      Из рода в род;

      С кого толпа венец его лавровый

      Безумно рвет;

      Кто ни пред кем спины не клонит гибкой —

      Знай: это я!..

      В моих устах спокойная улыбка,

      В груди – змея!

      Честолюбие

      Дайте силу мне Самсона;

      Дайте мне Сократов ум;

      Дайте легкие Клеона,

      Оглашавшие форум;

      Цицерона красноречье,

      Ювеналовскую злость,

      И Эзопово увечье,

      И магическую трость!

      Дайте бочку Диогена;

      Ганнибалов острый меч,

      Что за славу Карфагена

      Столько вый отсек от плеч!

      Дайте мне ступню Психеи,

      Сапфы женственный стишок,

      И Аспазьины затеи,

      И Венерин поясок!

      Дайте череп мне Сенеки;

      Дайте мне Вергильев стих —

      Затряслись бы человеки

      От глаголов уст моих!

      Я бы, с мужеством Ликурга

      Озираяся кругом,

      Стогны все Санкт-Петербурга

      Потрясал своим стихом!

      Для значения инова

      Я исхитил бы из тьмы

      Имя славное Пруткова,

      Имя громкое Козьмы!

      Кондуктор и тарантул

      Басня

      В горах Гишпании тяжелый экипаж

      С кондуктором отправился в вояж.

      Гишпанка, севши в нем, немедленно заснула;

      А муж ее меж тем, увидя тарантула,

      Вскричал: «Кондуктор, стой!

      Приди скорей! Ах боже мой!»

      На крик кондуктор поспешает

      И тут же веником скотину выгоняет,

      Примолвив:

1

Вариант: «На коем фрак». Примечание К. Пруткова.