Красные камзолы. Капрал Серов: год 1757. Иван Ланков

ренцию по видеосвязи не получится. А выходить через спутник я смогу, только когда стану большим начальником и буду почаще бывать в городе. Но это и к лучшему. Ведь когда еще в наше цифровое время появится возможность получить настоящее бумажное письмо!

      Так как это бумажное письмо, то, по законам жанра, я должен вам сейчас написать про погоду. Но не буду, потому как иначе мама будет волноваться. Да и какая тут может быть погода? Полярная ночь – и этим все сказано. Причем ночью на точках народу очень много. Практически все работы происходят зимой, в полярную ночь, когда по замерзшему грунту можно раскатать зимник, по которому большие тягачи смогут таскать большие грузы. Трансформаторы там всякие, столбы, катушки с проводами… ну что я вам рассказываю, сами все знаете.

      На самом деле со стороны, в описаниях и на фотографиях все это выглядит гораздо страшнее, чем если жить здесь и смотреть своими глазами. Север – он не злой. Со своими особенностями, которые могут показаться городскому жителю неприятными, но в целом очень приятная земля.

      Зарплату платят исправно, спецодежда качественная, натуральная, теплая и экологически чистая. Места здесь тоже очень даже полезные для здоровья. Первозданная природа, свежий воздух. Знаете, здешние старожилы говорят, что, если приехал на Север и не сбежал через неделю – значит, это на всю жизнь. Местные говорят, что бывших полярников не бывает. И я их понимаю. В покорении Севера есть что-то такое… завораживающее, что ли. Все эти зимники, вертолетные площадки и наглые, разбалованные местные олени… я словно в другой мир попал. Да, пожалуй, так и считайте – ваш сын, мол, попал в другой мир. У меня появилась интересная работа, новые друзья. А еще у меня теперь есть возможность похвастаться, что я оказался там, где никто из моих знакомых никогда не был и вряд ли когда-нибудь будет.

      Хочу сказать, что я благодарен вам за все те знания и умения, что вы успели вложить в мою бестолковую голову. Как выяснилось, я далеко не самый бездарный человек, и это целиком и полностью ваша заслуга.

      Когда вернусь – не знаю. Вахты по моей должности идут полгода и полтора года. Людей не хватает, сами понимаете. Потому руководство настоятельно упрашивает меня остаться еще на один сезон. Но за меня не беспокойтесь, у меня все хорошо. И в чем-то я даже счастлив. Ведь я участвую в большом деле, о котором потом много лет подряд будут писать в учебниках истории.

      Буду писать по возможности. Если от меня полгода нет вестей – не переживайте. Отправка корреспонденции тут нерегулярная. Да и на тему писать письма я не большой умелец, уж извините.

      Желаю вам крепкого здоровья! Привет брату!

      Ваш сын Георгий».

      – Осторожно, двери закрываются! Следующая станция – Синево! – провозгласила женским голосом электричка, и вагон дернулся, набирая ход.

      Я свернул листок и положил его обратно в конверт. Глянул адрес отправителя и с удивлением посмотрел на толстого мужика напротив.

      – Это где вообще?

      Толстяк махнул рукой.

      – А, не бери в голову. Если вдруг попробуют нагрянуть в гости – то переведу тебя на другой адрес. Мало ли таких точек на Севморпути? Но в целом-то как? Нравится письмецо-то? По стилю похоже будет?

      Я пожал плечами:

      – Ну, почерк точно мой. А стиль… не знаю. Никогда не писал бумажных писем.

      – Ну ничего. Научишься. Было бы желание. Да, малец? Есть оно – желание-то?

      Мне стало немножко стыдно. Все-таки родня. Как они там?

      – И сколько ты уже таких писем послал?

      – Это уже второе. Как и договаривались, письма буду слать каждые полгода.

      Я отвернулся к окну вполоборота и спросил, стараясь, чтобы голос не дрогнул:

      – А какой-нибудь ответ получить можно будет?

      Молчит.

      Вздохнул, повернул лицо и напоролся на тяжелый взгляд желто-карих глаз. Добродушная улыбка с лица мужика куда-то пропала.

      – Нет.

      – Почему?

      – Потому что.

      Вот как?

      – Очень информативно.

      – Они еще не родились, малец. И от тебя зависит, родятся ли вообще.

      Я вскинул брови и покосился на конверт.

      Мужик махнул рукой и выхватил у меня письмо.

      – Ты, малец, голову-то себе парадоксами не забивай. Говорю – с твоими все в порядке, письмо они получат. Веришь?

      Мне стало как-то неприятно. Грубо отвечаю:

      – А ты не Господь Бог, чтобы тебе верить.

      Мужик поперхнулся, быстро достал из нагрудного кармана грязный носовой платок и шумно высморкался. Откашлялся в сторону, протер ладонь платком и сказал:

      – Ну смотри сам. Я свою часть уговора блюду. Ты уж тоже постарайся, хорошо?

      Пожимаю плечами. Будто у меня выбор есть, ага.

      – Куда ж я денусь. Что там? Шпиона поймать надо или еще чего?

      Думал – заржет в своем фирменном стиле, ан нет. Он изобразил на толстой морде