Интим. Михаил Веллер

бы объяснить тем, кто не понимает, а таких все больше.

      Если ты каждый день носишь праздничную одежду, то на праздник надеть что-то некаждодневное уже не можешь – у тебя такого не осталось. Если каждый день обедаешь по праздничному меню – то праздничного обеда больше нет.

      Сфера табуированного для публичного употребления – в сущности невелика по сравнению с общедопустимой. Уничтожение табу уж не так намного расширяет сферу общеупотребимого. Зато уничтожает маленькую, но важную и волнующую сферу особенного. Интимного.

      Когда в начале шестидесятых сексологи начали свою общественно-просветительскую деятельность, они имели в виду все хорошее. Чтобы против ханжества и умолчания. Что естественно – то не безобразно. Сексуальная грамотность и гигиена – как необходимая часть здоровья телесного и душевного, путь к гармонии чувств, расширение возможностей естественного и правомерного наслаждения.

      Почему не надо и нельзя говорить о том, что все делают и что естественно и необходимо? – негодовали и недоумевали сексологи. И немалая часть граждан их воззрения разделяла. Да что ж нам, в самом деле, ходить в парандже и называть куриные яйца «куриными фруктами»?!

      Нет в мире совершенства. Золотая середина недостижима принципиально. Человек – вечный улучшатель и изменятель. Ему всегда надо, чтобы не так, как сейчас. А если целью становится сохранение всего так, как сейчас – это свидетельствует о снижении энергии общества, остановке, назревшем упадке и деградации: скоро твое созревшее яблоко упадет – те, кто энергичнее тебя и горят стремлением изменений мира, тебя догонят, сомнут, заместят, и переделают все по-своему.

      Были эпохи глуховые. Бюст расплющивался и прятался жестким корсетом. Обнажение щиколотки граничило с порнографией. И т. д. Святая церковь предписывала рьяным католикам не больше нескольких половых актов в год, и только с целью деторождения. «Декамерон» был протестом распираемых жизнью страстотерпцев.

      Маятник качнулся до противоположной крайности. Рим периода упадка уже может нам завидовать. Можно все, и трудно придумать, чего еще было бы нельзя. Легализованы и либеральной моралью защищаемы и поощряемы любые формы сексуальных отношений за условными барьерами совершеннолетия и, пожалуй, публичной зоофилии.