Дом алфавита. Юсси Адлер-Ольсен

юбых обстоятельствах: в браке, на работе или в экстремальных условиях, таких как корейская война, Англо-бурская война, Ирано-иракская война, ну или, в данном случае, Вторая мировая.

      Причин тому, что рамкой послужила именно та война, несколько. Прежде всего, я сын психиатра, а потому рос при лечебницах для душевнобольных – так их называли в пятидесятых и начале шестидесятых. И хотя мой отец мыслил на удивление прогрессивно и по-новаторски, я лично неизменно наблюдал за тем, как тогда обращались с душевнобольными.

      Многие из них существовали в системе с тридцатых годов, и меня заинтересовали методы лечения, а также представления о больницах и врачах – того периода и военного времени. Параллельно я познакомился с несколькими пациентами – подозреваю, что они были симулянтами. Если смотреть детским наивным и зорким взглядом.

      Один пациент с хроническим психическим заболеванием – человек, с которым мой отец случайно сталкивался на протяжении многих лет, – в целом приспособился к жизни в лечебнице с помощью двух изречений. «Да, тут что-то есть!» – произносил он, оставаясь, как правило, немногословным. А обострить или разрешить почти любую ситуацию он мог, с неподдельным облегчением воскликнув: «А, слава богу!» Это был один из тех, кого я мог подозревать в уходе от общества к миру и покою лечебной системы при помощи той или иной странной формы симуляции.

      Но возможно ли сохранить самого себя и собственный разум в подобной системе, если на самом деле болезни нет? В любом случае поверить в это сложно, когда думаешь о ряде весьма крутых методов, бывших в то время в ходу. Мог ли наш немногословный пациент сберечь здоровье?

      Через много лет мой отец снова увидел того пациента. Насколько мне известно, это произошло в семидесятые годы, когда мир стал посвободнее. Этого человека зараза тоже коснулась. Свой репертуар он пополнил третьим предложением: «Да пошел ты!» Он шел в ногу со временем.

      И снова я не мог не задаться вопросом: он болен или здоров?

      Желание связать два интересных предмета – вероятное психическое заболевание и Вторую мировую войну – лишь усилилось во время беседы с Карной Бруун, ныне покойной подругой моей матери. Карна работала медсестрой в Бад-Кройцнахе под началом профессора Сауэрбруха и смогла подтвердить и развить ряд имеющихся у меня теорий.

      Летом 1987 года под усыпанным звездами небом Террачины я поделился с женой набросками истории. В то время я, точно так же как и сейчас, буквально преклонялся перед писателями, умеющими сочетать погружение в тему и литературное мастерство, а благодаря той самой истории моя жена поверила, что попытаться действительно стоит.

      На претворение задуманного в жизнь ушло почти восемь лет.

      Во время работы я оказался в долгу перед Фондом семьи Треск, выделившим деньги на поездку во Фрайбург-им-Брайсгау, где в основном и разворачивается история, военной библиотекой во Фрайбурге и доктором Экером, главным архивариусом Государственного архива во Фрайбурге.

      Моя жена Ханна Адлер-Ольсен неустанно служила мне музой и критиком и подпитывала мою веру в обоснованность амбиций.

      Мои талантливые и мудрые друзья Хеннинг Куре, Еспер Хельбо, Томас Стендер, Эдди Киран, Карл Россхоу, а также не в последнюю очередь мои сестра Элсебет Веренс и мать Карен-Магрете Ольсен прочли книгу, добавив в нее множество уточнений. Книга также претерпела ряд сокращений. Все ее составляющие подверглись оценке и переработке, и результат оправдал мои ожидания.

Юсси Адлер-Ольсен

      Часть I

      Глава 1

      Погода далеко не идеальная.

      Холодный ветер и плохая видимость.

      Условия небывало суровые для английского января.

      Американские экипажи уже сидели на взлетно-посадочной полосе, когда к ним подошел высокий англичанин. Он еще не до конца проснулся.

      За первой группой с земли привстала некая фигура и помахала ему. Помахав в ответ, англичанин широко зевнул. Сплошные ночные вылеты – после такого сложно снова войти в обычный режим.

      Впереди ждет долгий день.

      Вдалеке машины медленно двигались к южной оконечности взлетной полосы. Значит, скоро они поднимутся в воздух.

      Приятное и в то же время давящее чувство.

      Указания насчет предстоящей миссии поступили из расположенного в Саннингхилл-Парке штаба генерал-майора Льюиса Х. Бреретона. О содействии со стороны Британии он попросил главнокомандующего Королевскими вооруженными силами Харриса, маршала авиации. На американцев британские «москито» неизменно производили впечатление: во время ноябрьских налетов на Берлин они раскрыли столь тщательно охраняемую тайну немцев – производство ракетного комплекса «Фау-1» в Цемплине.

      Выбор личного состава поручили подполковнику Хадли-Джонсу, который доверил выполнение задачи своему сослуживцу, командиру авиационного крыла Джону Вуду.

      Ему предстояло отобрать двенадцать британских экипажей. Восемь инструкторских групп и четыре вспомогательных со специальными разведывательными