Культура прокариотов. Сергей Буянов

рвами

      Солнечные лучи свободно проникали сквозь закопчённые окна в электричке. Света они давали мало, зато грели с утроенной энергией. Как и всё в природе, самые низкие волны солнечного света – инфракрасные – оказались самыми стойкими. Через стекло загореть нельзя, но получить ожог – всегда, пожалуйста!

      Михаил Иванович прикрывался от солнца газетой. Держа второй лист перед глазами, пытался что-то прочесть. Глаза быстро устали. Михаил Иванович вышел в тамбур, положив газету на скамейку у окошка. Вагон был переполнен людьми. В тамбуре стояли молодые люди с рюкзаками. Не похожие на рыбаков и охотников. От них не пахло костром и свежей чешуей. Михаил Иванович отвернулся к двери. Закурил.

      – Батя, курить в электричке нельзя! – услышал он за спиной хриплый голос. Михаил Иванович промолчал. Осложнений не хотелось.

      – Штраф возьмут!

      – Сколько? – спросил Михаил Иванович тоном покупателя в базарной лавке. Он обернулся.

      Парень лет семнадцати посмотрел на лысеющего мужика. Нарушитель правил проезда смотрел в глаза. Его кустистые чёрные брови не двигались, сморщенные веки не мигали.

      – Минималок сто сдерут, – сказал парень, возвращаясь к своим.

      Михаил Иванович не обратил внимания на «батю», ему было уже тридцать восемь. Для тинэйджеров он вполне мог сойти за папашу. Михаил Иванович с удовольствием затянулся. Не спуская глаз со спин попутчиков, он слушал их короткие реплики. Разговором общение молодых пацанов назвать нельзя. Один что-то ляпнет невразумительное, другой размахивает руками в ответ. Слова выше понимания Михаила Ивановича, или ниже – он отвернулся к окну. До чего же быстро мчится электричка, только столбы мелькают перед глазами! На самом деле она еле ползёт. На самой дрянненькой машине Михаил Иванович добрался бы за каких-нибудь тридцать минут, а тут трясётся больше полутора часов.

      – Оба-на! – выкрикнул неизвестный, войдя в тамбур.

      Михаил Иванович оглянулся. Круглолицый краснощекий мужик смотрел на него и гаденько улыбался. Туристы сочувственно пожали плечами.

      – Нарушаем?

      Михаил Иванович кивнул, рассматривая неестественный румянец «контролёра»: лиловые географические пятна на обеих щеках.

      – Сумму штрафа знаем? – он потёр толстыми пальцами, протянув ладонь как для подаяния.

      Михаил Иванович протянул руку навстречу.

      – Михаил Иванович! – представился он.

      – Хоть Патрикеевич! – продолжал улыбаться «контролёр».

      Нарушитель смотрел ему в глаза. Уголки губ мужика опустились книзу. Улыбка в перевёрнутом виде, как свистящая в воздухе скакалка.

      Ладонь «контролёра» вытянулась с подобострастием.

      – Здравствуйте, Михаил Иванович, – пролепетал он, в душе плюя на себя за невесть откуда взявшуюся трусость.

      – Сколько? – спросил Михаил Иванович таким же тоном, каким общался с пацанами.

      Реакция была аналогичной. Лиловощёкий молча развернулся спиной и ушёл.

      – Михаил Иванович! – обратился к «бате» старший из туристов. – Вы ведь в Пастухово едете?

      – Да.

      – Заходите на нашу базу, если что.

      – Если, что?

      – Ну, если, как бы переночевать негде… – сказал товарищ старшего.

      Михаил Иванович морщась от слов-паразитов, поблагодарил пацанов. Он затушил окурок на верхней ступени у дверей тамбура и прошёл в вагон. Ехать оставалось минут десять, но стоять в продуваемом тамбуре не хотелось.

      Внутри хозяйничал «контролёр». Он задерживался ненадолго у каждой скамейки, что-то говорил, не повышая голоса, собрав дань, передвигался к следующей лавочке. У каждого пассажира находились мелкие и крупные нарушения.

      – Мы едем без багажа? – вкрадчиво спросил он у здоровенного детины, что в плечах раза в три шире «контролёра».

      – Да, это, я ненадолго.

      – Сам понимаешь, за это положен штраф. Таксу, надеюсь, помнишь?

      – Сколько? – услышал «контролёр» уже знакомый голос. Обернулся, обмяк и скукожился, став ниже ростом.

      – Есть правила проезда, – пролепетал он и поспешил прочь.

      – Ты их придумал, тебе и отменять. Верни всем деньги! Со следующей остановки я тебя не вижу в поезде!

      – Сейчас-сейчас, – засуетился мордоворот. Мысленно матерясь, он метал грозные взгляды на оштрафованных, но дрожащим голосом спрашивал: – Сколько я вам должен?

      Перепуганные люди отводили прочь глаза и молчали. Пришлось ему вытащить измятую пачку денег из объёмного кармана полушубка и раздавать по одной десятке. Кое-кто брал молча, кое-кто называл сумму только что уплаченного «штрафа». Возвращающий деньги «контролёр» всей спиною и затылком чувствовал взгляд Михаила Ивановича.

      На остановке, он вылетел прочь из вагона, поскользнувшись у дверей тамбура.

      Оказавшись на заснеженном перроне, он помахал кулачищем окнам