Изобретатель смысла. Дмитрий Шатилов

Галактике мы, тразилланцы, даже теперь известны лишь тем, что ни с того ни с сего объявили войну колыбели человечества, Матери Земле.

      О, для нас это должна была быть славная война, быстрая и победоносная! Покончив с ней, мы рассчитывали как следует насладиться жизнью: усесться в плетёные кресла, взять бокалы вина и предаться воспоминаниям о выигранных битвах и погибших товарищах.

      В некотором роде так и вышло. Не знаю, как другие, но мы с Гиркасом – два молодых человека, по разному пережившие эту кровавую кашу (я, бывший корреспондент «Голоса Новой Трои», он, единственный на планете Дун Сотелейнен) – сидели в кафе и вспоминали без конца. Перед нами стояла бутылка вина, и война с Землёй уже неделю как кончилась.

      Кончилась победой Земли.

      – Ну не идиоты ли? – развёл руками Гиркас, когда я дочитал его некролог. – Будь я живой, чёрта с два они бы про меня так написали!

      Возмущало его, главным образом, следующее:

      Высочайшим достижением Гиркаса на посту Дун Сотелейнена, было прекращение конфликта, известного как Торакайская бойня. Крупнейшая конгарская война за всю историю Тразиллана продолжалась почти пятьдесят лет.

      В тот славный день Гиркас явил всё лучшее, что вложила в него родная земля: стойкость, верность убеждениям, твёрдость жизненной позиции и присущий всем новотроянцам непреходящий оптимизм.

      Что до меня, то я не видел в этом отрывке ничего необычного. Это было вполне в духе «Голоса»: всё для благородных мертвецов и ничего для презренных живых. Я промолчал, и, не дождавшись ответа, Гиркас вновь наполнил кружки.

      Вокруг нас цвело тёплое весеннее утро, и от новеньких клумб пахло свежей землёй. За соседним столиком ожидал заказа землянин с заспанным лицом, судя по форме – сотрудник Ремонтного корпуса. В коротких пальцах он крутил четвертак, и, глядя на то, как ловко он управляется с монетой, я вдруг вспомнил, как мы, «тыловые крысы», делали ставки на то, кто победит в войне – Земля или Тразиллан.

      Будучи патриотами, почти все мы ставили на Тразиллан, и только один поставил на Землю, и поставил по-крупному. «Нет, ну я же хочу выиграть», – сказал он тогда. В порыве негодования мы чуть не избили иуду, но, поостыв, решили ограничиться презрением. Таких людей обычно наказывает судьба – случилось так и на этот раз. Земля победила, и он явился получать свой выигрыш – целый мешок бесполезных новотроянских драхм, который в пересчёте на земную валюту стоил всего четверть цента.

      – Достойная награда за предательство, – сказали ему мы – гордые, смелые, свободные люди.

      И никто не спросил себя: а где была наша верность Отечеству, когда следовало встать во весь рост и крикнуть: «Прекратите эту бессмыслицу!»?

      Бессмыслицу, это точно. Я хорошо помню, как Тразиллан объявил Земле войну – на заседании Консультативного совета, где и произошло это событие, я присутствовал в качестве корреспондента «Голоса Новой Трои». Едва члены Совета закончили обсуждать верительные грамоты земного посла, как спикер Аякс (в год его рождения жива была мода на греческие имена) потянулся, откашлялся и тихим голосом сказал:

      – Война, господа, вот что я предлагаю. Может быть, земляне действительно явились сюда с мирными намерениями, но что это меняет?

      Думаю, никто из членов Совета, за исключением перфекты, не удивился тогда этому заключению. Все они знали, что войной, в конечном счёте, всё и кончится, знали уже тогда, когда радары Арка зафиксировали присутствие на орбите Тразиллана земных кораблей.

      Сегодня, глядя, как улицы Новой Трои обрастают магазинчиками, в которых хозяйничают словоохотливые земляне, я склонен полагать, что война началась потому, что мы заранее сделали гигантский скачок от нейтралитета к прямой враждебности, минуя период сотрудничества – и ту же умственную операцию проделали на Земле. Война началась потому, что не могла не начаться.

      Вряд ли я когда-нибудь смогу объяснить, почему стремление к войне рано или поздно побеждает мирные настроения; всё, что в данном случае приходит мне на ум – банальная экономия времени. Не спешите осуждать меня за легкомысленный вывод. Ведь если в природе человека заложено убивать себе подобных, то, может быть, длительная дипломатическая возня лишена смысла?

      Но вернёмся к заседанию Консультативного Совета. Предложение спикера встретили аплодисментами – хлопали, в основном, представители мелких захудалых кантонов, с населением в несколько тысяч человек.

      – Ничего не понимаю, – громко сказала Третья, представитель кантона Арк. Она была умна, и потому в Совете её побаивались. – Кто-нибудь объяснит мне, почему мы говорим о войне, хотя, кажется, даже не выслушали земного посла?

      – А тут и понимать нечего, – сказал председатель Оборонного Совета генерал Телемак (ещё одна жертва моды) и отправил в рот конфетку из лежащего рядом пакетика. По уставу ему полагалось всюду носить с собой клубничную карамель. – Смотрите на график, там всё написано.

      Раздались смешки. В зал внесли стенд, обёрнутый парчой. Ассистент ловким движением сдёрнул покрывало, и перед собравшимися предстал круг, начерченный маркером