Мамочки мои… или Больничный Декамерон. Юлия Лешко

умудренными своим и чужим опытом, обогащенными универсальными знаниями по всем жизненным вопросам, нашедшими новых подруг. Между прочим, начавшаяся в роддоме дружба бывает долгой и креп кой: она ведь «закалена» самым серьезным женским испытанием… Пожалуй, есть что-то общее между службой в армии и… плановой госпитализацией на сохранение и роды, с поправкой, конечно, на гендерные особенности! Пока не отслужил в армии – не мужик, пока не родила…

      Впрочем, каждое сравнение – условно. Но кому трудней – мамочкам-первородкам или солдатам-первогодкам, – еще можно подискутировать!..

      А пока мамочка с холтером разговаривала не с подружками по палате, а по телефону – вероятно, с мужем:

      – Лучше кураги принеси и инжира. Да, полезно. И для сердца тоже полезно. Сам-то что ешь?

      Выслушав ответ, грустно улыбнулась:

      – Я бы тоже сейчас пельмешков съела. Только не магазинных – маминых… Нет-нет-нет… Ну, в каком еще термосе?…

      В палату вошла медсестра Таня, подошла к кровати, на которой сидела с глянцевым журналом совсем молоденькая, лет девятнадцати, мамочка, негромко пригласила:

      – Пойдемте, Лазарева, сейчас мы вас подколем…

      Мамочка отложила журнал, с некоторым подозрением покосилась на медсестру, почесав при этом аккуратненькое ушко с четырьмя сережками в мочке:

      – В смысле, приколоться хотите?

      Медсестра с заметным усилием сохранила серьезное выражение лица, с легкой укоризной объяснила юной мамочке:

      – В смысле, уколем вас, простимулируем. Так надо. Вы же срок перехаживаете, Лазарева… Пойдемте.

      Мамочка спустила ноги с кровати, нащупала тапочки и все же не удержалась, чтобы не огрызнуться:

      – Господи, когда же это кончится: то подкалывают, то симулируют…

      Когда мамочка Лазарева вышла, тяжело переваливаясь, в сопровождении Тани, другая мамочка, тридцатилетняя красавица с тяжелой светло-русой короной из кос на голове, сказала, обращаясь к женщине с холтером:

      – Меня Варя зовут, а вас?

      Мамочка с холтером с готовностью улыбнулась в ответ:

      – Оля, Захарова. Можно на «ты».

      И обе повернули головы в сторону третьей своей соседки, лежащей на своей кровати лицом к стене. Думали, представится и она. Но та, хотя и не спала и явно слышала, что самое время познакомиться, почему-то не стала оборачиваться. Варя внимательно посмотрела на худенькие плечи незнакомой девушки, и какое-то странное предчувствие на мгновение посетило ее. Как будто случайно приоткрылась входная дверь и стало чуть-чуть холоднее, как от сквозняка…

      Оля и Варя переглянулись. Варя сделала неопределенный жест руками – «ну, что ж…». Оля согласно и укоризненно кивнула в ответ.

      Молчаливая соседка, как будто почувствовав этот немой диалог, повернулась к ним. Не поднимая глаз от пола, по-прежнему ни слова не говоря, обулась и направилась к двери. Черный спортивный костюм красиво облегал ее стройную фигурку, со спины вообще могло показаться, что она не беременна. Девушка вышла.

      Оля и