Мамочки мои… или Больничный Декамерон. Юлия Лешко

такая красивая ходила? Ни пятнышка у тебя пигментного, ни нос, ни губы не распухли. Не то, что я… – и Оля потрогала свои щеки, на которых, и правда, кое-где выступили пигментные пятна.

      Варя собрала волосы в пышный хвост, задумчиво пожала плечами. Разве она думала тогда о такой ерунде, как пигментные пятна. Или – красота…

* * *

      …Она лежала на кушетке, рядом сидел молодой врач, который ловко манипулировал датчиком и внимательно смотрел на монитор УЗИ. А еще пятью минутами назад он так же внимательно смотрел на нее. Вчерашний студент, он еще не научился пристально смотреть только в документы и на экран монитора. Нет, не заметить такую красивую блондинку он не мог. Тем более, такую печальную…

      Увидев на экране две пульсирующие точки, молодой человек улыбнулся лежащей безучастно Варе:

      – Не знаю, как вы к этому отнесетесь, но… два сердца!

      Варя поменялась в лице и посмотрела на врача почти с ужасом. Врач уже и сам понял, что напугал красавицу и поспешил исправиться:

      – Простите, я неправильно выразился. Все в порядке, успокойтесь: сердца два, потому что детей тоже двое – двойняшки или близнецы!

      Но Варя почему-то и тут не улыбнулась, наоборот, закрыла лицо ладонями…

      «Что-то с этой девушкой не так», – подумал врач. Бросил взгляд на правую руку, закрывающую глаза Вари. Так и есть: обручального кольца не наблюдается. Тогда понятно: одного еще можно воспитать без мужа, но двоих… Проблема.

      Он отвернулся к столу, чтобы сделать запись, а когда обернулся с готовым бланком, Варя уже была одета и сидела на краешке кушетки, рассеянно глядя в окно за спиной врача. И тот решился дать совет:

      – Ваш гинеколог предложит сохранять беременность. Но… время для решения у вас есть. Немного, но есть, – молодой человек сделал паузу и спросил не слишком уверенно, стараясь придать голосу максимум деликатности: – Простите, вы замужем? В смысле, семья у вас есть?…

      И страшно смутился, почувствовав неловкость во проса.

      Варя перевела взгляд на молодого врача и все-таки ответила – еще задумчиво, но уже вполне определенно:

      – Вот это и будет моя семья.

* * *

      Вера Михайловна вошла в ординаторскую и увидела, что там сидит в кресле и ждет ее доктор Бобровский. Он сидел усталый – с утра провел две операции – и задумчиво вертел в руках сто лет назад оставленный кем-то в отделении кубик Рубика. Вера ни разу не видела, чтобы Бобровский собрал хотя бы одну сторону…

      – Владимир Николаевич, когда уже Наташины курсы закончатся? – спросила она без особой надежды, что Бобровский скажет что-нибудь оптимистичное, например, «завтра».

      Бобровский озабоченно покачал головой.

      – Еще шесть дней вам за двоих работать… Давайте кое-что обсудим, накопилось.

      Вера согласно кивнула:

      – Хорошо, как раз есть что обсудить, – глянула она на вертикальную морщинку, пролегшую между его бровей, и предложила: – А может, прервемся на минутку, чайку с лимоном попьем? По-моему, вчера оставалась еще половинка.

      Вера Михайловна открыла