Координата поврежденности. Влади Лена

не могу, – вынужденно признал он. Оглянувшись, Мин стал искать место, где можно отдохнуть.

      Пройдя еще немного, они нашли какой-то дорожный знак, который указывал на то, что трасса близко, но поскольку вокруг все равно царила абсолютная темень, они решили упасть под ближайшим деревом. Кто бы мог подумать, что удастся заснуть на земле и при такой жаре, однако именно так и произошло, хотя он и просыпался постоянно, а тело сообщало, что он не ел… сколько? Сутки? Или даже больше?

      Тем не менее ночь с мучениями, но прошла. Когда Мин в очередной раз проснулся и застонал от боли в пояснице, свет уже бил в глаза, а рядом послышались шаги. Испугавшись, он встрепенулся, однако увидел лишь Лайта, который с телефоном в руках по кругу шагал поблизости. Заметив его пробуждение, парень остановился.

      – Телефон скоро умрет, а связи так и нет.

      Мин протер глаза и прошелся рукой по волосам, в попытках прийти в себя и понять, что с приходом нового дня их приключение не оказалось ночным кошмаром, и это в самом деле явь. Они еще не дома.

      – Я надеялся, что это кошмар, – признался он.

      – Я тоже.

      Мин еще раз подумал, что бы делал, окажись он сейчас один. Хотя если бы не Лайт, то может и не понадобилось бы идти на такие радикальные меры, и он уже вернулся в Бангкок с Наной. Хотя он понимал, что в любом случае не пошел бы на то, что она ему предлагала.

      Путь продолжился. При свете дня он продвигался лучше, хотя сил не прибавилось. Отсутствие еды и сон посреди леса были не самым подходящим отдыхом для организма. А еще тишина за городом ощущалась какой-то другой – сжатой, закупоренной.

      – Чувствую себя как герой шоу на выживание, – сказал Лайт, тяжело дыша, пока они шагали.

      – Я еще не отошел от боевика перед этим.

      – Да уж, не на такие развлечения я рассчитывал, когда принял приглашение твоего отца.

      Мин устало нахмурился, но, посмотрев на Лайт, понял, что тот утрирует.

      – Я предупреждал, что переезд к нам – плохая идея, – заметил он.

      – Когда все это закончится… – Лайт обвел руками воздух. – … я придумаю, как мне быть. Может, останусь у одного друга. Он предлагал мне и раньше, но и сам живет с семьей в небольшой квартирке, и мне не хотелось теснить их. А Кхун Равит так настаивал. Сказал, что живет лишь с сыном и экономкой, и я не потревожу вас в большом особняке. Я не подумал, что проблема может быть не в размере жилой площади, а во вмешательстве другого рода.

      Если бы Мин услышал эти слова до этого инцидента, воспринял бы их как попытку надавить на жалость, хотя он уже понял, что Лайт не был лишен гордости, вспоминая как тот ощетинился на обвинение в прикарманивании бумажника.

      – Как отец и говорил, дом слишком большой для нас троих. И если бы я хотел, мог даже не замечать твое присутствие. Но ты был странно дружелюбен и постоянно пытался идти на контакт, что действовало на нервы, – решился он на ответную откровенность.