Иллюзион для скептика. Наталья Солнцева

воспалились, все кости выкручивает! Я шагу ступить не могу!

      Он преувеличивал, но Аня смолчала. Как-то он обходился без нее, когда она отсутствовала. Значит, не так все плачевно.

      – Примите снотворное, – предложила она. – Уснете, полегчает.

      – Надоело пилюли глотать! Желудок болит, печень страдает. Проживешь с мое, поймешь, какова старость!

      – Сейчас все пилюли глотают, и молодые тоже.

      Аня прислушивалась к себе. Дрожь вроде унялась, боль в груди притихла. Она повеселела, заулыбалась.

      – Смешно тебе смотреть на мои мучения? – возмутился больной. – Погоди, и до тебя какая-нить проказа доберется!

      – Что вы говорите, дядя? – оторопела девушка.

      – А то, что слышишь…

      Аня не успела ответить, как зазвонил ее телефон.

      – Я сейчас, – пробормотала она. – Трубку возьму. Может, это с работы?

      – У тебя что, ночная смена? – ворчал ей в спину дядя. – Ты не бабочкой устроилась, случайно? Хочешь заразу в дом принести?

      Девушка торопливо вышла из комнаты, прижимая телефон к уху.

      – Это Ирина, – проговорил женский голос на том конце связи. – Можешь сейчас приехать? Мне очень плохо!

      – Уже поздно, и дядя хворает…

      – У меня был Трошкин. Его знакомый провидец считает, что Колю убили. Мой муж мертв?! Не могу в это поверить!

      – Ну… – Аня не знала, что сказать, и лихорадочно подыскивала правильные слова. – Все ошибаются… А что за провидец? Известный? Трошкин назвал фамилию?

      – Нет. Он держит его имя в тайне.

      – Не стоит слушать каждого встречного. В Москве провидцев и гадалок, как собак нерезаных.

      – Трошкин так убедительно говорил…

      Девушка поколебалась всего минуту и приняла решение.

      – Ладно, я через час буду. Дам дяде снотворное и приеду. Ждите…

* * *

      Деревня Киреевка

      Дед Аким удалился, а Илья второй раз отправился в сарай, тщательно обыскал поленницу, заглянул в старый сундук, набитый барахлом, которое давно пора выбросить, прислонился к стене и задумался.

      Сосед видел, как Маша ходила сюда. За дровами, небось, за чем же еще.

      «Дров я ей натаскал предостаточно, – мысленно возразил себе Илья. – Она не из тех, кто любит по сараям без толку шастать. Значит, что-то ее сюда привело. Что?»

      Илья постоял, ломая голову над случившимся, выругался и вернулся в дом чернее тучи. Распахнул окна настежь. Лицо Маши пожелтело и осунулось, запах тлена усилился. Сотовая связь не работала. Надо было ехать в ближайшую деревню, где больше жителей, искать стационарный телефон, звонить в местное отделение полиции.

      Илья переживал дежавю. Опять ему придется оправдываться, открещиваться от обвинений, объясняться перед силовиками[3]. Что за черная полоса? Слава богу, дед Аким согласился обеспечить ему алиби.

      «Это меня не спасет, – подумал он. – Я мог отъехать для виду, а потом втихаря вернуться и прикончить бывшую жену».

      Как сценарист он охотно использовал

3

Подробнее читайте об этом в романе Н. Солнцевой «Оборотень по наследству».