FEMDOM. BDSM. SPANKING. Злоключения Тома Клеменса. Зофия Мельник

упершись руками в стену, стоит молодой человек. У него светлые лохматые волосы, которые давно следовало постричь. Джинсы расстегнуты и съехали ниже колен, трусы тоже спущены с ягодиц, а футболка задрана на плечи. Незагорелая округлая задница и худые длинные ноги юноши светятся в сумраке чулана. Чтобы скрыть смущение Джейн хочется рассмеяться, она чувствует, как кровь приливает к лицу. Том Клеменс худощав, невысок ростом и похож на подростка, но Джейн замечает, что он хорошо сложен.

      Рядом с Томом стоит полная чернокожая женщина лет сорока в темном длинном платье с белым передником. У горничной доброе щекастое лицо, полные губы, широкий нос и круглые немного навыкате глаза. Белки глаз светятся на смуглом лице. Урсула стоит подбоченясь, в правой руке у горничной ротанговая трость средней толщины. Том, положив ладони на стену, тяжело дышит и переминается с ноги на ногу. Его поясница блестит от пота.

      Урсула вздыхает и слегка хлопает кончиком трости юношу по ягодицам.

      – Томас, вы готовы? – спрашивает молодого человека Урсула.

      Юноша молча кивает. Джейн с удивлением замечает, что чувствует возбуждение, сладкую тяжесть внизу живота.

      Темнокожая горничная поудобнее перехватывает трость и отводит руку назад. На бледных ягодицах Тома Клеменса, похожих на половинки упругих футбольных мячей горят лиловые следы от ударов ротангом. Урсула женщина аккуратная, и хлещет тростью так, чтобы следы от ударов не пересекали друг дружку, а ложились один ниже другого, и теперь задница молодого человека полосатая, как у зебры.

      В ожидании удара тростью Джейн сжимает кулачки, и ногти впиваются ей в ладони. Стоя в коридоре, в доме Клеменсов, Джейн Риттер вспоминает, как ее наказывали в школе и дома. Девушка вспоминает боль от ударов розгами, такую жгучую и острую, что слезы сами лились из глаз, и хотелось кричать изо всех сил. Позже Джейн научилась обманывать боль и с тех пор она никогда не кричала во время наказания.

      Урсула обиженно поджимает губы и хлещет Тома ротанговой тростью. Горничная вроде бьет не сильно, но ротанг тонко свистит в воздухе и со звонким треском впивается в исхлестанные ягодицы.

      Джейн вздрагивает, услышав этот треск. Девушка следит, как ротанг изгибается и царапает кончиком бедро юноши, и тут же распрямляясь, отскакивает. Том глухо кричит, он сгибает ноги в коленах и приседает у стены. Юноша мычит сквозь закушенные губы и стучит ладонями по стене.

      – Четырнадцать… Спасибо, Урсула… – слышит Джейн сдавленный голос Тома.

      Том оглядывается на темнокожую горничную. У него дрожат губы, светлая челка падает на глаза, а глаза такие же голубые, как и у старшей сестры.

      – Урсула, ну хватит уже! Так жжется, сил нет терпеть…

      – Ах, Том, Том, – говорит горничная, сгибая и разгибая в руках ротанг. – Вы знаете, я сама всякий раз плачу, когда мисс Клеменс велит вас наказать. Но и вы подумайте о мисс Клеменс, она же места себе не находит, когда вы сбегаете из дома!

      Том понуро опускает голову и отворачивается к стене.

      – Сколько