Солнцевод. Роман. Владислава Подлубная

она старается уцепиться за камень. Вдруг сможет достичь вершины, тогда – спасение! Спасение… Влажная от крови, израненная ладонь не может нащупать опоры, везде – стекло. Лада смотрит вниз, дула пистолетов направлены в ее сторону. Охотники высчитывают расстояние, на которое она вскарабкалась и сколько еще продержится. Хватит. Лада раскидывает руки, и летит вниз. Девушка закричала, испуганная:

      – Нет! Не умру! Не умру! Я жить хочу! Я хочу смотреть на небо!

      – Тише ты! Найдут же! – предупредил Элай, но было поздно.

      ***

      Я не удивилась, когда Вождь привел меня к круглому белому «Лунному» зданию, нетипичному и странному. Где же еще, как не тут, должен жить человек, столь непохожий на остальных и занимающийся таким странным делом? Вождь сказал, что Художник не любит отрываться от работы, но для меня может сделать исключение.

      – Когда он работает?

      – Я думаю, всегда.

      – А когда он отдыхает?

      – Всегда.

      – Как так?

      – Для него работа – творчество, а во время творчества он отдыхает.

      – Это он вам сказал?

      – Нет. Это выгравировано на стене его дома.

      – Он сам себе дом построил?

      – Нет. Дом просто появился. Я и не помню, чтоб дома тут не было. Может, он был воздвигнут еще до нас.

      Я старалась не анализировать и не оценивать ответы вождя по привычной цивилизованному миру шкале. Так куда проще. Солнцевод, стало быть. Мы постучали.

      – Пусть войдет тот, у кого есть вопросы.

      – Смелее – подбодрил меня вождь, а сам сделал шаг назад.

      – Вы куда?

      – Только вопрошающим разрешили войти.

      Мне снова не по себе. Тошнит. Виню местную пищу и грязную воду. Толкаю круглую белую дверь без ручки. Несмотря на солидность и основательность, конструкция здания оказалась чрезвычайно легкой. Не может быть! Дом сделан из холста! А фактура – нарисованная! И как только дом не распался на части!

      – Здравствуйте. Простите, что беспокою – меня слепит свет. Я – сова, что смотрит на полуденное солнце. Прищуриваюсь, стараюсь адаптироваться – слишком светло.

      – Скоро пройдет. Вы во тьме не так давно. Да и вы – другая.

      – Я думаю, что и вы – другой.

      Наконец, привыкаю к свету и осматриваюсь. Стены – белые. Вдоль стен тянется, будто фотопленка, холст, состоящий из множества кадров, перетекающих друг в друга. Сейчас не понятно, что изображено. Посреди комнаты сидит худой черноволосый человечек, прямой нос, густые брови и проницательные синие глаза, кристально ясные глаза! Глаза человека. На сердце теплеет – я чувствую, что он – живой. И лицо – подвижное, не маска. Хоть кто-то нормальный! Я забыла, кто он и чем занимается, будто встретилась с ним посреди улицы привычного мне города и обменялась парой приятных фраз. Он был настоящий, и вместе с тем я осознавала, что сокрыто в Солнцеводе что-то необыкновенное. Он был близким и далеким одновременно.

      – Как