Дар берегини. Последняя заря. Елизавета Дворецкая

бы право на киевский стол. Поэтому сама она не желала идти замуж из гордости, а Ингер не стремился выдать ее, свою вуйную сестру[2], из осторожности. А ведь когда Ельга-Поляница показывалась в городе, и мужчины, и женщины не сводили с нее восхищенных глаз. Рослая, крепкая, с крупными правильными чертами лица, с длинной рыжевато-золотистой косой, со свежим румянцем, она была хороша, как Заря-Зареница. Мед и пиво, которые она разливала гостям на княжеских пирах, казались вдвое слаще, будто она владела даром подмешивать в них солнечный свет. Свен сам не переставал любоваться сводной сестрой и жалел, что такая красота, способная принести счастье какому угодно мужу, пропадает зря. Даже походка ее – плавная, уверенная и целеустремленная, – казалось, производила порядок везде, где ступали ее ноги.

      – Что ты так рано? – спросила Ельга, обняв Свена. – Все ваши здоровы?

      – Наши-то здоровы… – Свен оглянулся, не слышит ли их кто.

      В этот ранний час в святилище были только две-три женщины, живущие здесь постоянно, но они занимались своими делами в избе.

      – А чьи нездоровы? – Ельга пристально взглянула ему в лицо.

      Глаза у нее были удивительные – большие, широко расставленные, светло-карие с зелеными искрами. Благодаря изогнутым, словно лук, бровям-куницам, взгляд их поражал, будто незримая стрела. Даже Свен, человек стойкий и упрямый, под этим взглядом ощущал неодолимое желание немедленно рассказать ей все, что знает.

      Свен еще раз огляделся.

      – Ингер возвращается. Уже завтра к вечеру здесь будет.

      Ельга вскинула руку и прижала кончики пальцев к губам.

      – Откуда ты знаешь? Гонец из Витичева был?

      – Был гонец… – Свен отвел глаза.

      – Оттуда? – Ельга положила руку на его кисть и показала глазами на меч.

      Многие люди разговаривают со своими мечами, но Ельга, единственная, знала: меч Свена первым завязывает беседу. Не сразу, но со временем Свен рассказал ей о том, что волею Одина в древний меч по имени Друг Воронов, изготовленный когда-то самим Вёлундом[3], заключены духи всех десяти его прежних владельцев, обязанные служить владельцу живому.

      – Оттуда, – Свен кивнул.

      – И что? – нетерпеливо спросила Ельга. – Почему так быстро? Он был в Греческом царстве?

      – Был. Его разбили… еще на подходе к Царьграду, прямо в Боспоре Фракийском, – Свен приобнял сестру, боясь, что такие новости собьют ее с ног. – Потери огромные. Не меньше тысячи человек за один первый день. Варяги прорвались за пролив, но сам Ингер вроде как об этом не знает. Он повернул назад, ему больше ничего не оставалось делать. И при нем всего около сотни человек.

      – Сотни… человек? – Ельга и впрямь покачнулась, распахнула глаза. – Не лодий?

      – Человек.

      – Ой божечки…

      Ельга зажмурилась. Ей не так сильно, как Свену, слепило глаза честолюбие и собственные притязания, для которых вдруг вновь забрезжила надежда,

2

Вуйная сестра (или брат) – двоюродные по братьям или сестрам матери.

3

Вёлунд – персонаж скандинавской мифологии, волшебный кузнец, «князь альвов», особа божественного статуса. Был в плену у конунга Нидуда, но вырвался оттуда, изготовив себе крылья.