Эра Отмены. Лев Пучков

рассыпавшейся в прах рукоятью и раздробленной гардой, но с вполне внятным толедским клеймом. – Семнадцатый?

      – Шестнадцатый! – с гордостью приосанился Герцог. – А?

      – Хорош, – подтвердил Семён, проводя пальцем по зазубренному волнистому лезвию и взвешивая меч в руках. – Вот это раритет…

      Семён не испытывал особого пиетета к реальным историческим клинкам, сохранившимся до наших времён. Он был уверен, что аутентичные копии, изготавливаемые в их мастерской, по всем параметрам лучше подлинников, которые какими-то неисповедимыми путями иногда попадают в руки Герцога и других ветеранов клуба, знакомых со многими антикварами обеих столиц. Это ведь просто мания какая-то, сродни загадочной болезни. Они с этими старыми железяками носятся, как дурень с писаной торбой, с гордостью демонстрируя их на закрытых ассамблеях и турнирах в клубе, куда собираются такие же двинутые на антикварном оружии гости, и могут днями напролёт обсуждать достоинства очередного раритета, до хрипоты спорить и о происхождении той или иной зазубрины на лезвии, и об «абсолютно достоверных» деталях невероятной истории каждого такого клинка.

      Одним словом, весь этот пиетет казался Семёну надуманным. Любой тренировочный клинок из мастерской Кузнецовых вдребезги разнесёт подлинник, с которого он был скопирован – если дать их в руки двум равным бойцам и выгнать на поляну.

      Единственное, за что можно было уважать старые клинки, – это реальное боевое оружие, побывавшее в сражениях и, вполне возможно, испившее крови не одной жертвы.

      – Так… Делаем «старый добрый меч»?

      – Да. Не надо выгонять до блеска, пусть будет «старый, но вполне рабочий клинок, хорошо сохранившийся в термостате средневековой крипты». Рукоять на твой вкус, в прошлый раз получилось отлично – но чтобы тоже, «очень старая, но ещё годная».

      – Хорошо, сделаем. Историю уже сочинил?

      – Слушай, ну ты меня в краску вгоняешь… Есть у него история! Причём подлинная!

      – Да верю, верю. Когда надо?

      – К среде – кровь из носу. В среду фестиваль будет… Ну, сам понимаешь…

      – Ну, если «кровь из носу»…

      – Да-да, обязательно, за срочность добавлю, ты же меня знаешь.

      – Хорошо, сделаем. Только смотри: клинок ни разу не тренировочный, на выходе это будет стопроцентный «холодняк», даже с нашим фирменным историческим сертификатом.

      – Пфф, напугал! – Герцог презрительно скривился. – А что, у нас в клубе на стенах не «холодняк»?

      – Нет, я просто предупредил, чтобы не было потом вопросов.

      – Вопросов не будет. Тебе охрану выделить?

      – Шутишь? Чехол – багажник – никаких проблем.

      – Ну смотри, тебе виднее. Постарайся аккуратнее, клинок в самом деле ценный.

      – Постараюсь. Ну всё, во вторник вечером я тебе позвоню…

* * *

      Семён плёлся на своём «Фольксвагене» со скоростью 10–15 км в час по Ленинградскому шоссе в сторону столицы, слушал «Дорожное Радио» и негромко мурлыкал, подпевая вполне актуальному «…что наша жизнь – шоссе, шоссе длиною в жизнь…».

      Нет,