Глубоко под землей. Сандра Бушар

послышался позади уставший голос Обухова. Он немного помолчал, глядя на трясущуюся незнакомку, а затем отвел взгляд в сторону. – Простите, не могу предложить пиджак. Он утонул вместе с вашей чудаковатой одеждой. Хотя… Может, оно и к лучшему, верно? Здесь вашу моду не поймут.

      В ушах девушки противно гудело, пульс отдавал битами в виски.

      – Я почти утонула… – удивленно воскликнула Аня, внезапно из-под ресниц взглянув на Обухова.

      Было в ее взгляде нечто такое, что заставило мужчину скривиться и растеряться. Он замялся, не зная, что ответить, затем неожиданно для себя же прошептал:

      – Мне очень жаль. Этот поступок… кхем… не добавляет мне благородства.

      – Благородства? Да кому нужно ваше чертово благородство! – ахнула Аня от негодования. Ее искренне поражало, как даже в таком бедственном положении дворянину удалось свести все к себе. – Я чуть не умерла, понимаете? Барахталась в этой реке, будто… Не знаю. Печально быть тем, кто не может спасти себя сам.

      Уставившись перед собой, Аня замолчала, прикусив губу. Она больше не чувствовала промозглого, пробирающего до костей ветра.

      – Послушайте, – Обухов внезапно для Ани возник прямо перед лицом. Сев на колени, он смахнул мокрые волосы назад и взял лицо девушки в ладони, заставляя ее смотреть лишь на него. Краем глаза Аня заметила, что свободная рубашка мужчины намокла до нитки, облепляя выпирающие рельефные мышцы и мощную, натренированную грудь. – Не верится, что мне приходится говорить это вам, но все же… Я занимаюсь греблей, плаваньем и фехтованием практически с пеленок и даже для меня подобные реки – табу. Вы же так долго и отважно держались на плаву… Это не может не удивлять! И, признаться, не восхищать.

      Шмыгнув носом, Аня пожала плечами и грустно улыбнулась:

      – Что же… Спасибо вам за шанс проявить себя, – ехидно выплюнула Аня.

      Поморщившись, словно от пощечины, Обухов, скрипя зубами, отвернулся и нахмурился.

      – Мне очень и очень жаль, – окинув девушку оценивающим взглядом, он немного подумал, а затем вдруг нехотя признался: – Знаю, это не оправдание… Моего отца убили цыгане за мешочек золота и парочку перстней. Сестра попалась разбойникам и тоже лишилась жизни. Когда я увидел у вас украшение матери – единственного оставшегося в живых родственника… В голове что-то помутилось.

      – Это ужасно! Отчасти я вас даже понимаю, – Аня потянулась рукой к лицу Обухова, решив смахнуть с его межбровья грязную черную каплю, которая спустя мгновение должна была попасть в глаза. Но когда пальцы ее коснулись кожи мужчины, она поняла, что сделала нечто запрещенное в этом мире, потому что дворянина будто передернуло, а зрачки расширились. Отведя взгляд и одернув руку, она резко встала с места, холодно пробормотав себе под нос: – Мой отец с матерью тоже мертвы. Погибли в аварии.

      – Хм… В аварии? Как необычно… Кареты столкнулись? Такое случается редко, но звучит пугающе… – последовав примеру Ани, Обухов вскочил на ноги, будто ошпаренный и, отряхивая