Интерактивное лицо. Юрий Хор

ить Калачу. Калач тебя когда-нибудь

      подводил?

      Хаммер покрутил здоровенной головой.

      – Я тоже лучший, как и ты! И знаешь почему? Можешь не

      отвечать. Просто потому что я тренер без пяти минут

      чемпиона. – Калач подождал, пока смысл сказанного дойдет

      до будущего чемпиона, но не дождался. – Ты будущий

      чемпион. Скоро бой. Ты в хорошей форме, сынок, и станешь

      чемпионом. Точно говорю. Я стану тренером чемпиона. Мы

      лучшие. Кто тебе ближе всех и кого нужно слушаться в

      первую очередь?

      – Тебя тренер!

      – Правильно! Теперь подумай хорошенько, дурья твоя

      башка! Кто ты без меня? Кто вырастил из тебя чемпиона?

      – Ты, тренер.

      – А еще?

      Хаммер расстроился и с тоской посмотрел на ринг, на

      ринге тренировались боксеры. Больше всего на свете он не

      хотел огорчать своего тренера и от обиды на самого себя мог

      запросто пустить слезу. Он был по гроб жизни обязан своему

      тренеру.

      – Матушка, Хаммер! Твоя матушка!

      Хаммер постучал себя по дурьей башке и улыбнулся.

      Хаммер любил матушку так же сильно, как любил тренера.

      Его руки были, как два молота, а башка, как чугунный котел.

      Матушка каждый раз встречала его после тренировки, и они

      шли пить вкусный молочный коктейль, и есть мороженое.

      – Хорошо тренер, я все сделаю так, как ты хочешь! – на

      всякий случай заверил его Хаммер, потому что чувствовал, что разговор тренер затеял не зря. Он гнул в свою сторону.

      Тренер нахмурился. Не всегда легко наставнику

      подобрать нужные слова. Не всегда удается убедить в своей

      правоте подопечного. Заставить, это совсем другое дело.

      Парень заслужил хорошее к себе отношение.

      – Слушай Хаммер! Ты должен выбрать свой путь.

      Тренироваться на ринге, это хорошо. Проводить время с

      матушкой это тоже не плохо. Но ты когда-нибудь станешь

      взрослым мужчиной. Захочешь самостоятельности. Вот тут у

      тебя могут возникнуть проблемы. Понимаешь, Хаммер! Бой с

      действующим чемпионом будут освещать все ведущие

      телеканалы. Журналюги с камерами будут бегать за тобой по

      пятам, не давая проходу. Они как крысы, буду сторожить тебя

      в гостинице, будут переодеваться вместе с тобой в

      раздевалке и незаметно фотографировать. Это расплата за

      популярность, Хаммер! И вот, я хочу, чтобы ты был хорошим

      мальчиком!

      Тренер с беспокойством посмотрел на ринг, а Хаммер

      просиял от радости. Когда его называли хорошим мальчиком, то обычно дарили что-нибудь или угощали мороженым.

      – Ты должен научиться быть самостоятельным, парень, и

      не бить в морду, когда тебе под нос тычут микрофон. Знаю

      как это сложно, чертовски сложно. – Тренер приблизил к

      Хаммеру свое лицо и, положив пятерню на голову Хаммера, заглянул ему в глаза. Тренер знал, как сложно выдержать

      вспышки камер, наставленные на тебя объективы и глупые

      вопросы, что задают. Хуже всего дело обстояло со змеей

      Лурдес. Она была гидом в мире спорта. Репортер

      крупнейшего европейского телеканала.

      – Запомни! Там будет змея Лурдес! Змея Лурдес собаку

      съела на боксерах. Еще говорят, что у нее нюх на слабые

      стороны. Она с лету может зацепить твою слабую сторону и

      вытащить ее наружу. Она может налепить такой ярлык, от

      которого не отмоешься. Помнишь Бобобоа? – Хаммер

      кивнул. Он видел записи всех боев Бобобоа. – На самом деле

      парня зовут Боб, но парень заикается. Я сам видел, как

      Лурдес наставила на него свой микрофон, а парень не смог

      сходу назвать свое имя. Ты новичок, Хаммер и должен знать, что в мире встречаются такие чертовки, которые легко

      добираются до сути.

      Калач посмотрел на ринг, на Хаммера и решил, что

      момент настал: – Мы поедем без матушки! Матушка

      останется дома! – главные слова прозвучали как приговор.

      Хаммер почувствовал себя так, словно из-под него

      выбили стул, на котором он сидел. Словно его взяли за

      шиворот и бросили в прорубь.

      – Мы поедем без матушки? – спросил Хаммер. Упрямый

      огонек