Незабываемая ночь. София Джеймс

когда она верила, что добро всегда побеждает, что плохой режим обязательно сменится хорошим. Так было ровно до той поры, когда белые и черные превратились для нее в серых, и она отлично знала их истинную суть.

      Сейчас рядом нет никого, кто бы мог ей помочь. Это ей нравится. Не будет встречных обвинений. Ничего, что позволило бы майору Саммерли Шейборну смотреть на нее с отвращением или жалостью. Все, кто знал ее тайну, мертвы. И это ее устраивало.

      К полуночи Саммеру стало хуже, и она поняла, что не сможет бросить его, уйти, оставив лежать, обратив к потолку остекленевшие глаза.

      – Тебе надо пить. – Щеки его раскраснелись, ввалились, кожа была сухой и горячей.

      Селеста зажгла свечу, развязала шейный платок, расстегнула несколько пуговиц рубашки и сразу увидела знакомый шрам. Саммер как-то сказал ей, что в детстве старший брат столкнул его с крыши сарая, и он, падая, зацепился за ветку лимонного дерева. Воспоминания. Их невозможно хранить, как и вычеркнуть из памяти.

      Он сделал небольшой глоток вина из открытой ею бутылки, но она заставила его выпить больше.

      Селеста размышляла о том, что будет, если люди Бенета найдут их здесь. Гай ничего не знал об этой квартире, она сама приходила сюда редко, едва ли кто-то мог выследить ее. Можно переждать здесь пару дней, неделю, если повезет. Селеста задернула плотные бархатные шторы, но не посмела разжечь камин. Она сама так не раз вычисляла людей, прятавшихся в пустом доме и уверенных, что их никто не найдет, позабыв, вероятно, что из трубы клубится дым. Крыши Парижа помогали раскрыть немало тайн, и она не хотела, чтобы одна из них была ее.

      – Оставь меня здесь, – внезапно пробормотал Шейборн. Жар немного спал, и взгляд его стал осмысленным. – Если нас найдет…

      – Какое-то время мы в безопасности, но…

      – Кто они? – перебил ее майор. – Те, кто меня взял?

      – Шевалье. Они подчиняются членам тайного штаба Наполеона.

      – Рыцари? И ты с ними?

      Селеста не ответила, и он попытался приподняться и сесть, а потом обхватил голову руками.

      – А бородатый мужчина в подвале?

      – Гай Бернар. Он был моим мужем.

      Шейборн тяжело задышал. Находясь всего в трех шагах от него, она не ощущала тепло его дыхания. То, что шок от услышанного отразился на его лице, ей даже нравилось. Должно быть, дело в тяжелом состоянии, ведь сложно поверить, что майор Шейборн позволил увидеть то, что не хотел показывать.

      – Я вышла за него после смерти папа. Париж опасное место для одинокой женщины.

      – С ним тебе было спокойно?

      – Какое-то время.

      – А потом…

      – Ты видел, какой он.

      – Черт, – выпалил Шейборн резко и со злостью.

      – Я совершила ошибку с Дюбуа, это было предупреждение.

      – Беззаконие в логове бандитов, иного и ожидать нельзя.