Битые короли. Валерий Пушной

обоим было стыдно и досадно, что один раненый переиграл двоих здоровых, что упустили его как лохи. Чертыхались сквозь зубы и не смотрели друг на друга. Так оплошать, так оплошать. Впрочем, все остались живы – и это было самым главным.

      – Управишься один? – спросил охранник и, не дожидаясь ответа, пустился к Глебу.

      Тот, хмуро поглядывая на собравшуюся толпу любопытных, сказал:

      – Сбегай в магазин, пусть найдут, чем накрыть труп.

      Охранник стремительно смотался туда и обратно, принес кусок ткани, накрыл тело.

      – А где его ствол? – спросил Корозов.

      – Вот, – охранник достал из кармана. – Хорошая машинка, без нее не остановили бы гада.

      – И отпечатки свои оставил, – буркнул Глеб.

      – А как же еще можно было остановить машину? Хорошо хоть так.

      – Может, на этом стволе сотни убийств.

      – А когда было об этом думать, Глеб? Но ведь ствол до меня был в руках этого убитого бандюгана. Его отпечатки снимут с его пальчиков, пистолет не нужен.

      И все-таки заволновался, выхватил из кармана носовой платок и стал тщательно протирать пистолет.

      – Давай сюда, конспиратор, – усмехнулся Корозов, развернул свой носовой платок, и охранник положил оружие на него. – Пошли в магазин.

      Продавцы и покупатели, до того изумленно наблюдавшие через окно за происходящим на улице, встретили их настороженно. Глеб положил на прилавок пистолет в носовом платке и предупредил, чтобы никто к нему не прикасался.

      Но трогать оружие никто и не собирался, все смотрели на Глеба с опаской. Покупатели, а это в основном были женщины, стали бочком-бочком выходить на улицу.

      Одна из них, высокая и полная, всю дорогу, пока двигалась по магазину, сокрушенно охала.

      Другая, среднего роста немолодая модница, завороженно глядела на порезанную, окровавленную рубаху на животе Глеба и качала, качала головой.

      Скоро в магазине вместе с Глебом и охранником остались только продавцы и ряды вешалок с товарами.

      Магазин был большим, просторным, отделан плиткой в белодымчатых тонах от пола до потолка. Одежда на любой вкус: женская, мужская, детская, подростковая.

      Корозов огляделся: продавцы пугливо сбились в кучку. Сбросил с плеч пиджак, показал кровоточащий порез на животе, спросил:

      – Найдется чем залепить?

      Девушки переглянулись, и одна из них, маленькая, толстенькая, с пухленькими щечками с ямочками, с пухленькими губками и пухленькими пальчиками, проворно закружилась, говоря:

      – Сейчас придумаем что-нибудь.

      Тут же, как из волшебной шкатулки, у нее в руках появился лейкопластырь и моток бинта. Она не очень умело, словно бы боясь прикасаться к телу Глеба и причинять ему боль, но старательно заклеила порез.

      Он поблагодарил и попросил ее подобрать для него новую белую рубашку и галстук. Прошел в примерочную, сбросил окровавленную, надел то, что принесла пухленькая продавец. Остался удовлетворенным.

      Она просияла своими ямочками на пухленьких