Все к лучшему. Джонатан Троппер

это не совсем так. Дорого бы я дал, чтобы все сложилось иначе. Чтобы мы сорвали банк или проиграли, но легко, и посмеялись над собственным невезением, чтобы Раэль, не умолкая ни на минуту, оживленно рассказывал мне, как счастлив с Тамарой, как рад, что родилась Софи, чтобы мы вспоминали прошлое, чувствуя, как много значим друг для друга, смеялись шуткам, понятным только нам двоим, заигрывали с красивыми девчонками – словом, повеселились от души. Чтобы в последние остававшиеся ему часы Раэль жил полной жизнью. Но на самом деле поездка выдалась заурядная – ничем не примечательная вылазка двух трудоголиков, которые среди недели вдруг решили прокатиться в Атлантик-Сити. Мы позабыли бы о поездке в два счета, не закончись она так трагически. В первый же час мы продули в блэкджек несколько сотен долларов, отправились искать столы подешевле, но ничего не нашли. Раэль ворчал, что вот, мол, на каждом столе бесплатные коктейли, а он даже выпить толком не может, потому что ему еще нас домой везти, на что я раздраженно заметил, что надо было раньше думать. Мы посидели среди стариков и инвалидов за игровыми автоматами; в глазах мутилось от дыма и усталости. Тамара то и дело названивала Раэлю на мобильный – Софи капризничала, – и он, извинившись, уходил поговорить в какой-нибудь тихий уголок, потому что за грохотом автоматов ничего не было слышно. Спустив все, что хотели, мы нашли банкомат, сняли еще денег, проиграли и их, потом забрели в какой-то ночной клуб: сидели, пили коктейли и глазели на женщин, которые на нас даже не смотрели. Обоим хотелось домой, но никто не решался заговорить об этом первым, чтобы не признаваться себе в том, что вечер получился никудышный.

      Не помню, как мы ушли из казино. Какие-то фрагменты выпали из памяти. Было около двух часов ночи, мы заехали на бензоколонку – заправиться и запастись пончиками и кофе на обратную дорогу. Помню, что от сахарной пудры с пончика на верхней губе Раэля остались усики, как у Кларка Гейбла. Подпевая Ramones, он вел машину по Гарден-Стейт-паркуэй, положив одну руку на руль, а другой сжимая стакан кофе из “Севен-Илевен”. Я даже песню помню – “Вonzo goes to Bitburg”. Спустя несколько месяцев я услышал на работе по радио эту песню и до вечера ревел в угловой кабинке в туалете.

      Больше я ничего не помню. Либо заснул на пассажирском сиденье, либо после аварии стер это из памяти. Следующее, что приходит в голову, – визг шин BMW у на бешеной скорости катящегося по траве под откос, скрежет металла, куда громче, чем я мог себе представить, звон бьющегося стекла, засыпавшего нас осколками, и рев двигателя, похожий на вой раненого медведя. Машина врезалась в деревья, растущие вдоль шоссе.

      Когда я пришел в себя, мы висели вниз головой.

      Раэль был без сознания. Казалось, он сидит на заднем сиденье, чего, разумеется, никак не могло быть, поскольку голова его едва не упиралась в руль. Он висел, будто откинувшись назад, я же замер в вертикальном положении.

      – Раэль, – окликнул я хриплым шепотом, и это усилие болью отдалось в груди. Ремень безопасности врезался