Нечто. Илья Чернецов

Нет, – говорит Макс.

      – Это тот самый случай, когда мне надо усираться, чтобы уломать тебя на сюжет? – спрашиваю я.

      – Нет, это другой случай, – говорит Макс.

      – Хрен с ним. Давай добавим семью мафиози. Пусть будет гротеск, – на нет и спору нет, между «в стол» и «на экран» я выбираю второе.

      Без дичи никак? Ок, запилю, но по-своему: сделаю настолько яркую дичь, чтобы она высмеивала сама себя. Через диалоги, ситуации, сюжетные повороты.

      Например, так:

      Интерьер «Гостиная». Семейство мафиози смотрят «Крёстного отца» на диване. У отца в руке поводок, на обратном конце поводка – должник, весь в ссадинах и кровоподтёках.

      Дочь окидывает взглядом общую картину своего семейства и говорит:

      – Почему у нас такая странная семья?

      – Быть обычным – пресно, – говорит отец. И глядя в зал, как в «Забавных играх», продолжает. – Вы же не будете ходить в кино на обычных людей, вам же нужны такие психи, как мы, верно?

      Есть миллион вариантов разной степени палевности.

      – Вот об этом я тебе постоянно говорю. Ты не отстаиваешь свои идеи, – говорит Макс.

      Опять. Как с ним работать? Я пришёл делать кино, а вместо этого мы целыми днями занимаемся каким-то психоанализом. Чувак, вот сценарий. Либо ты по нему снимаешь, либо мы его правим, и ты снимаешь. Какой смысл сидеть тут и биться ментальностями?

      – Воля вообще охренел! – в кабинет заходит Вадим Галыгин. – Макс, тебе нужно что-то с ним сделать!

      – Сделаем, сделаем, – говорит Вадиму Макс. – Вот, познакомься, Илья, молодой талант.

      Я жму руку Галыгину, чувствуя, как расползаются в стороны уголки губ. Прикольно трогать ладонь типа, которого постоянно видишь по телику. Ему на меня насрать.

      – Так не может продолжаться! – говорит Галыгин Максу.

      – Ладно, что-нибудь придумаем. Мы тут сюжетом занимаемся, давай попозже обсудим, – говорит Макс.

      – Я на площадке! – Галыгин уходит.

      – На чём мы остановились? – спрашивает Макс.

      – Мы обсуждаем сюжет. Я добавил семью мафиози. Сейчас обсуждаем Майю.

      Ну вот, мне совсем не нужно спорить, считай, съехал.

      – Майю, да… Она однолюбка… Она любит дорогие вещи… – говорит Макс, глубокомысленно глядя вдаль.

      Дорогие вещи любят те, у кого их нет. Эта девочка выросла в богатой семье, ей плевать на деньги, бабло – данность её реальности.

      – Точно! С языка снял. Однолюбка, любит дорогие вещи, – говорю я, записываю.

      – А если мы сделаем так: в центре фильма герои сидят на субботнем приеме у семейного психолога, а он оказывается… – говорит Макс, мимически выдавая чувака, который узрел истину.

      – Так. Стоп. У кого сидят? – говорю я с уточняющей интонацией.

      – У семейного психолога, – говорит Макс, не поняв прикола.

      – Давай по героям, – говорю я. А то ещё отправит моих персонажей на Криптон раньше времени. – Стас. Следующий – Стас.

      – Раздолбай, да? – спрашивает Макс, переключившись.

      – Да, –