Мертвый рай. Руслан Мельников

князьков, в коих давным-давно превратились мэры.

      Нынче каждый мегаполис – это самостоятельное государство в государстве. Государствишко. Махонькое. Не совсем еще суверенное, но уже отдельное. Совсем. С замком-Периметром, с ленными владениями-предместьями, с натуральным хозяйством окраинных сельскохозяйственных угодий, напичканных пестицидами и прочей дрянью, с дымными мануфактурами промышленной зоны. С амбициями…

      И плюс ко всему – вечная конфронтация со слабеющим сюзереном-Федерацией. Дикий феодализм, в общем. Только на новый лад… Потому-то ставленников столицы и принято называть федеральными послами. Впрочем, полномочия «послов» значительно превышают возможности представителей президента старых добрых времен. Центральный Периметр еще крепко держит за горло Периметры провинциальные. Держит мертвой хваткой таких вот Кожиных Павлов Алексеевичей.

* * *

      Черенков усмехнулся. Кожин сменил предыдущего посла около года назад, но до сих пор язык не поворачивается величать по всей форме этого хиленького нездорового человечка. Господин федеральный, господин полномочный… Смешно. Хотя человечек этот обладает в Ростовске властью немногим меньше мэрской. Или немногим больше – это уж как посмотреть, грань тут очень скользкая.

      И все же странно, неужели столица не могла доверить власть кому-нибудь более достойному? Или у них, в федеральной управе все такие вырожденцы, вплоть до Президента? Очень, кстати, может быть, что Главу государства никогда не показывают общественности не только из соображений безопасности, но и по этой, кажущейся более реальной, причине. Кому приятно знать, что трещащей по швам страной руководит какой-нибудь слабачок с синюшным цветом лица?

      Ладно, как бы то ни было, но недоносок Кожин – единственный, с кем приходится считаться в собственной вотчине. Только представитель Центрального Периметра может заявиться к мэру столь бесцеремонно и в столь поздний час.

      – Спасибо Ирочка, – Черенков отключил связь.

      Он даже немного позавидовал своей секретарше. Хорошо, наверное, ей нести службу в тишине уютной приемной и не гадать, зачем федеральному послу вдруг понадобился мэр.

      Виктор Викторович снова подошел к окну. Кажется, в черном небе мелькнула тень. Может быть. Где-то неподалеку кружит сейчас «Москит» – муниципальная боевая вертушка. ВВС, блин, Ростовска! Остатки былой роскоши, память о прикрытом федералами вертолетостроительном заводе.

      Пилотам предписано не отлетать далеко от Периметра, так что патрулировать они могут лишь центр города. Окраины – увы… Зато бесшумная, маневренная машина, оснащенная приборами ночного видения, вооруженная крупнокалиберным пулеметом КПСТ и автоматическим гранатометом «Кистень», всегда под рукой.

      Вертушка сейчас – самое лучшее и самое эффективное средство борьбы с оргами. И, как всегда, как везде, все лучшее – Периметру.

      Мэр мысленно представил сложную систему укреплений с минными заграждениями, рядами отравленной егозы и «колючки»