Правда. Пехотная баллада. Терри Пратчетт

пострадал?

      – Стукпостук, ты мне что, подмигиваешь?

      – Никак нет, милорд!

      – Стукпостук, я считаю, что каждый гражданин Анк-Морпорка имеет право ходить по городским улицам, не подвергаясь нападениям.

      – О боги, милорд! Неужели?

      – Именно так.

      – Но я думал, вы выступаете против использования подвижных литер, милорд. Вы говорили, что отпечать станет слишком дешевой и люди…

      – Шиирна-плп! – заорал у ворот продавец новостных листков.

      – Стукпостук, ты готов к вступлению в новое, полное событий тысячелетие, которое лежит перед нами? Готов ли ты принять будущее в свои объятия?

      – Не знаю точно, милорд. А какая форма одежды для этого требуется?

      Когда Вильям торопливо спустился по лестнице, все остальные жильцы уже сидели за столом и завтракали. Он спешил потому, что у госпожи Эликсир было особое Мнение насчет опаздывающих к столу людей.

      Госпожа Эвкразия Эликсир, хозяйка «Меблярованных Комнат для Приличных Работящих Людей», была тем самым будущим, к которому бессознательно стремилась Сахарисса. Сама госпожа Эликсир была не просто приличной, она была Приличной с большой буквы; Приличность заменяла ей стиль жизни, религию и хобби. Госпоже Эликсир нравились приличные люди, которые были Чистыми и Порядочными, и она произносила эту фразу так, словно одно качество непременно тянуло за собой другое. Она предоставляла приличные комнаты и готовила дешевую, но приличную еду. И все ее жильцы, разумеется, были приличными – неженатыми, весьма рассудительными мужчинами средних лет (за исключением Вильяма, который немного недотягивал до возрастного порога). В основном это были мелкие лавочники и ремесленники; коренастые и чисто вымытые, они носили удобные крепкие башмаки, а за столом вели себя неуклюже вежливо.

      Как ни странно, к гномам и троллям госпожа Эликсир не испытывала отвращения. По крайней мере, к чистым и порядочным. Госпожа Эликсир ставила Приличность выше видовой принадлежности.

      – Тут говорится, что в пьяной драке пострадало аж пятьдесят шесть человек, – сообщил господин Маклдафф, который на правах постояльца, выжившего в «Меблярованных Комнатах» дольше всех, возглавлял обеденный стол и выступал своего рода местным президентом.

      Он купил экземпляр «Правды» по пути домой из пекарни, в которой работал бригадиром ночной смены.

      – Подумать только! – изумилась госпожа Эликсир.

      – По-моему, на самом деле их было пять или шесть, – поправил Вильям.

      – А тут написано: пятьдесят шесть, – упорствовал господин Маклдафф. – Черным по белому.

      – Все правильно, – вмешалась госпожа Эликсир. – Если б это не было правдой, разве это разрешили бы отпечатать?

      – Интересно, кстати, кто делает этот листок? – спросил господин Ничок, который занимался оптовой туфельно-башмачной торговлей.

      – О, для такой работы требуются особые люди, – заявил господин Маклдафф.

      – Правда? – спросил Вильям.

      – Ну разумеется, – важно кивнул господин Маклдафф, крупный