Вокзал Техас – Луизиана. Элен Славина

женщину, резко посадил её на заднее сиденье. Медлить было нельзя, каждая минута могла стоить жизни его другу. Если они уже не опоздали…

      Патрисия вбежала в дом, и перед ней предстала неожиданная картина, от которой подкосились ноги. Женщина рухнула на пол, не зная, что делать дальше.

      Её почти мёртвый муж лежал всё так же на полу с пропитанным кровью полотенцем, глаза были закрыты и слышалось приглушённое дыхание, которое иногда обрывалось тяжёлыми вздохами. Рядом с Биллом лежал её маленький сынок, он обнимал маленькими ручками папу и рассказывал ему сказку. Ту самую сказку, которую обычно муж читал Патрику на ночь, чтобы тот крепче спал и не просыпался от страшных снов, которые иногда терзали малыша. Мальчик гладил отца по лицу и говорил: «Папочка, всё будет хорошо, спи крепко, я люблю тебя».

      Для Патрис это был настоящий удар, она не ожидала увидеть такое. И не так она хотела, чтобы её сынок прощался с любимым папой. Она вообще не хотела, чтобы тот увидел отца в таком состоянии. Но её желания сейчас – не самое главное. Ребёнок – вот, что главное. Ему только исполнилось пять лет, но она видела в нём мужчину, который прощался со своим отцом и говорил самые правильные слова на свете.

      Когда они выехали в больницу, уже рассветало, дождь закончился, и день обещал быть солнечным. Но только не для семьи Джонс. Майкл гнал в больницу, давя на педаль газа и выжимая всё из своего старенького внедорожника. Казалось, он готов был вдавить её настолько глубоко, что ещё немного, и достанет до асфальта.

      А Патрис казалось, что они никогда не приедут, время как будто остановилось и превратилось в густой кисель. Она была как во сне, хоть и старалась делать всё правильно, хоть и пыталась сделать всё возможное, чтобы спасти мужа. Но какая-то посторонняя сила мешала ей. Молодая женщина билась в закрытую дверь, пытаясь её открыть, но когда открывала, то понимала, что это совершенно не та дверь. Она бежала к другой двери, но та вдруг исчезала, оставляя её наедине со своим отчаянием.

      Они ехали в машине Майкла в больницу, и голова Билла лежала на её коленях. Патрис гладила его по голове и целовала, целовала бледное лицо. Что-то подсказывало ей, что больше он уже не очнётся. Не возьмет её лицо в свои шершавые ладони. Не поцелует её губы своими губами. Не обнимет крепко-крепко и не скажет: «Всё будет хорошо, малыш, мы вместе, а это главное».