Заметки на полях. Василий Криптонов

мы где-то запутались. С какого боку тут любовь? Любви мне в жизни хватает. Речь о сексе, это совсем другое!

      – У тебя есть любовь? – заинтересовалась Аня. – Речь о Кате Светлаковой, правильно?

      – Да от вас ничего не скроешь… – Я вздохнул и решил скормить немного инфы. – Только чтоб всё между нами! На самом деле это она меня любит. Но это ненадолго. Пройдёт. Я просто ей мозг вынес своими стихами и суицидом, вот она пока что в состоянии аффекта пребывает. Девочка нестабильна. Ей бы точно помощь психолога не помешала.

      – Влюблённая девчонка? – Аня фыркнула. – Нет, Семён, не соблазнишь. С тобой гораздо интереснее.

      – Вот и мне с вами тоже! – Я придвинул стул поближе, подался вперёд. – У нас с вами полная открытость! Я могу говорить на любую тему. А если бы я наговорил Кате столько всего, сколько вам? Да она бы влепила мне пощёчину и убежала, рыдая, и… И всё.

      – Вполне возможно. И, тем не менее, ты не попробовал сказать ей всё это, чтобы прекратить отношения, в которых ты не заинтересован.

      Я поперхнулся словами. Уставился на Аню. Вот стерва! Она ведь меня подловила. По-психологически так подловила!

      – Я её не люблю, если вы об этом, – проворчал я, отводя взгляд. – Это другое.

      – Какое? Расскажи. Мне кажется, это важно.

      – Ну… Может, и важно. Вы же видите, какой я… А она – такая юная, чистая, нерастленная, трогательная. Вот смотрю на неё – и будто на душе легче становится. Только понимаешь при этом… Ну, знаете, как вот если руку обожжёшь. Сунешь под струю ледяной воды – хорошо. Но умом понимаешь, что боль никуда не уйдёт. Она лишь приглушается, пока вода льётся. И потом постепенно рука начинает неметь от холода – это новая боль. Достаёшь её, секундное облегчение, и – опять боль, но теперь от ожога.

      Аня выждала паузу, кажется, чисто из вежливости. Ей не требовалось время подумать. Она взялась за меня, как за мальчишку, и принялась раскручивать, а что самое худшее – у неё получалось.

      – Итак, в этой метафоре, как я поняла, Катя – вода, дающая облегчение. Я – это когда вы достаёте онемевшую руку из воды. Ненадолго становится легче, но скоро вернётся боль. Пожалуй, нам осталось выяснить: кто огонь? Что вас обожгло?

      Вот опять мы как-то незаметно скатились на "вы". Плакал мой секс, Аня меня затащила на территорию профессионализма. Может, и выйдет толк, конечно… Хотя и вряд ли. Шесть сезонов нам потребовалось, чтобы понять: психология не может помочь Тони Сопрано. Сколько сезонов потребуется, чтобы понять: я тоже за пределами возможностей официальной науки?..

      – Никто. – Помолчал, подумал. – Или я сам.

      – Мне кажется, вам легче даются метафоры. Что если попробовать?

      – Ну хорошо. Значит… Представьте электроплитку. Старую, хреновую, дышащую на ладан. И вот вы заходите с мороза в холодный дом. Включаете плитку, кладёте руки на конфорки. Сначала вас трясёт от холода. Это грёбаное железо холоднее пальцев! Но вот оно согревается. Медленно, будто издеваясь. Кажется, что ты просто согреваешь его остатками своего тепла. Но плевать. Пусть это – иллюзия тепла, но ведь – тепла! И ты стоишь, стоишь, тупо веря в то, что однажды согреешься.