.

смерть была редкостью. Стало быть, тогда вряд ли существовала болезнь Альцгеймера, ведь трудно было даже дожить до преклонного возраста.

      Я человек доисторической эпохи, оказавшийся не в своём времени. Живу слишком долго. В наказание за это – Альцгеймер.

*

      Одно время над Ынхи издевались в школе. Матери нет, отец – старик, вот дети и не принимали её за свою. Если девочка растёт без матери, она не знает, как следует поступать женщине. Одноклассницы природным чутьём распознавали слабости Ынхи и травили её.

      Однажды она рассказала школьному психологу о своей безответной любви. Ей нравился один мальчик. А на следующий день по всей школе распространились слухи о том, что Ынхи бегает за парнями, и её стали дразнить подстилкой.

      Всё это я узнал, тайком прочитав её дневник. Я понятия не имел, что мне делать.

      Проблема, которую не в силах разрешить даже серийный убийца: травля ребёнка в школе.

      Я не знаю, как Ынхи справилась со всем этим. Но раз сейчас у неё всё в порядке, значит, смогла.

*

      Последнее время мне часто снится отец. Во сне он открывает дверь, заходит, садится за низенький столик и что-то читает. Собрание моих стихов. Когда он замечает меня, начинает смеяться, и я вижу, что его рот набит рисовой шелухой.

*

      Если память меня не подводит, я дважды заводил семью. Первая женщина родила мне сына, но однажды они вдвоём исчезли без следа. Судя по тому, что она сбежала с ребёнком, не повесив его на меня, она могла о чём-то догадываться. Я не стал их искать, так как сомневался, что смогу найти даже при всём желании. И она не стоила того, чтобы подключать к поискам полицию.

      Со второй женщиной мы даже зарегистрировали брак. Прожили вместе пять лет, как вдруг она потребовала развод, заявив, что больше не в силах меня терпеть. Очевидно, она не имела ни малейшего представления, что я за человек, раз отважилась на такое. Я спросил, в чём я провинился, и она ответила, что я бесчувственный. Что жить со мной – это как жить с бездушным истуканом. У неё был мужик на стороне.

      Для меня понимать лица моих женщин было не легче, чем читать тайные письмена. Мне всё время казалось, что они создают проблемы на пустом месте. Я раздражался, когда они плакали, и злился, когда смеялись. Когда начинали дотошно о чём-то расспрашивать, был готов выть от скуки. Иногда хотелось их прикончить, но я подавлял это желание: когда убита жена, подозрение первым делом падает на мужа. Два года спустя я нашёл того кобеля, что окрутил мою жену, искрошил его труп на куски и скормил свиньям. В то время у меня была отличная память. Я никогда не забывал того, чего не стоило забывать.

*

      В связи с серийными убийствами в нашем регионе по телевизору стали часто показывать различных экспертов.